
Хотелось задержаться здесь подольше, поглядеть на чудеса красной
науки, хоть часок полюбоваться на разнообразие, красоту и мощь
своей страны, которую как будто бы и знал, но, как теперь
оказывалось, мало. К сожалению, он не мог себе позволить тратить
лишнее время даже на еду, даже на сон.
Отдохнув совсем немного, он полетел дальше.
Летел, летел, летел...
А там, внизу, под ним, кипела жизнь, трещали провода под
напряжением, день и ночь дымили электрические станции, неслись
автомобили, вверх и вниз ходили лифты, грохотали экскаваторы,
думпкары и строительные краны, пело радио, играли граммофоны,
стрекотали пишмашинки, волновались телефоны, сообщали телеграфы...
Опутанная проводами, ослепленная электричеством, скованная
рельсами, пронзенная метро, земля Республики все больше покорялась
человеку, бывшему какой-то век назад ее рабом. Человек вгрызался в
скалы, осушал болотистые почвы, строил дамбы, поворачивал вспять
реки, стремился ввысь и вглубь, дерзал, искал, осваивал, все больше
утверждаясь в своей власти над природой.
Электрические звезды, рукотворные озера, домны и мартены, поезда
и гидроглиссеры, нефтевышки и радиобашни, солнцеуловительные
станции и угольные шахты, безлошадные трамваи и бесплатные
троллейбусы... "Мое! – шептал Кирпичников. – Народное!". Он и не
думал, что богат до такой степени.
В век дизеля, солярки, керосина, электричества и пара двигаться
при помощи летатлина, тем более, когда на волоске судьба завода и
твоей любимой девушки – нелепо. Но Краслен не выбирал. Порой он
приземлялся на вагоны проходящих поездов, немного отдыхал и делал в
час не двадцать километров, а под сто. И все же до Столицы лететь
оставалось еще долго. Через три дня после вылета Кирпичников едва
только проделал полпути: страна родная была слишком широка. Плечи
болели. Он все чаще начал думать, что компания вредителей за этот
срок могла расправиться с Бензиной и стереть завод с лица
земли.
Предаваясь этим мрачным мыслям, на четвертый день пути на куче
щебня, в товарном вагоне поезда, следующего куда-то в направлении
Столицы, пролетарий разглядел некрупный самолетик, догоняющий
состав и, судя по всему, летящий в том же направлении. "Просто
путешественник? Быть может, подвезет?" – мелькнула мысль.
Кирпичников напялил крылья и как мог быстро поднялся на ту же
высоту, где был аэроплан. Там Краслен принялся кружить, надеясь
привлечь внимание авиатора. Самое удобное было бы, конечно,
выровнять скорости и побеседовать с ним в параллельном полете, но,
увы, безмоторный аппарат не мог догнать даже самый скромный
самолетик, а самолетик не мог снизить скорость до такой степени,
чтобы уподобиться летатлину.