Атмосфера в целом напоминала
какой-то туристический лагерь или те самые археологические
компании, в которых я провёл добрую часть студенческой молодости.
Вот только посреди обжитого пространства не было заметно ни одной
живой души. Да и мёртвой, вроде бы, тоже...
Прежде чем спуститься с мешков на
землю позади проволочных заграждений, я снова посыпал землю
опилками.
И они остались неподвижно висеть в
воздухе почти там же, где я пропустил их между пальцев.
По спине побежали мурашки, и на лбу
выступил холодный пот. Замерев, я прислушался к остальным
ощущениям.
Вроде бы ничего страшного не
происходит. Дышу как обычно, только теперь ещё чаще от испуга...
Сердце тоже забилось быстрее. Вокруг тишина... Стоп... Тишина!
Абсолютная!
Ни плеска озёрной воды и возни
мемоида в слякоти. Ни шума листьев. Ни дуновения ветерка в ушах.
Только шелест моей одежды, скрип сухой земли под ногами и сопение
собственного носа.
И неподвижно висящая прямо передо
мной щепотка опилок.
Повинуясь импульсу, я попробовал
ткнуть в неё пальцем. Те опилки, которых я коснулся, закономерно
подвинулись в сторону без всякого сопротивления. И остались висеть
в воздухе.
И что полагается делать в таком
случае? Куда идти? Или уже поздно что-то вообще делать?
Ладно... Я всё ещё жив. И тут не так
уж много вариантов для продвижения. Дамба узкая, метров десять...
Но длинная. Конца, уходящего за середину озера, не видно за
деревьями. Пойдём тогда понемногу дальше...
Соскочив на землю, я оглядел
вытоптанное пространство. Следов много. Ребристые военные или
трекинговые ботинки, фигурные отпечатки подошв спортивной обуви,
ничего необычного. Выбрав цепочку следов, которая явно пролегала
поверх остальных и уходила дальше по дамбе к палаткам, я двинулся
вдоль неё. Если недавно тут кто-то шёл, то и я пройду...
Свежие следы сворачивали под один из
тентов. Моим первым желанием была попытка окликнуть того, кто мог
находиться внутри. Я всё ещё не привык к своей немоте.
Но, коротко и нелепо промычав, в
ответ я по-прежнему слышал лишь оглушительную тишину.
Полог был расстёгнут. Подняв
пистолет, я осторожно отодвинул его и заглянул внутрь.
И второй раз за минуту меня прошиб
холодный пот. Внутри, на расстеленном спальном мешке, лежал
человек, вывернутый наизнанку.
Треснувшие рёбра, увешанные мышцами
груди с одной стороны, лёгкими и сердцем с другой выпускали из-под
себя наружу куски свёрнутой в плотный ком тряпки цвета хаки. Ниже
висела гирлянда из кишечника, желудка и печени и два вороха
мышечной ткани, которые, похоже, раньше были ногами.