— Так раньше тута болото было, куда
по нему идти? Дорога вокруг огибает, так подлиннее, зато по суше. А
болото уже лет сто как высохло. Ну, почти высохло, — поправился
хозяин, — а тракт по старинке идет, крюк делает. А я вам проводника
дам, он так проведет, что вы даже копыт и сапог не замочите.
Проводник за свою услугу два медяка берет, а я с ним потом сам
рассчитаюсь. И всем хорошо будет. Вы, Ваша светлость, обоз нагоните
без труда, проводник денежки заработает.
Я раздумчиво посмотрел на «чертеж».
А ведь в том, что предлагает трактирщик, есть смысл. Зачем гнать
гнедого сломя голову, если есть возможность и время сэкономить и
путь срезать?
— А проводник — это не привидение
часом?
— Не, привидение — это хозяин
прежний, мой дядька, — хохотнул хозяин. — Лет двадцать как помер, а
ходит, интересуется. Мы поначалу побаивались, теперь привыкли.
Вреда от него нет, а польза бывает.
— А если от призрака вред? —
заинтересовался я.
— Н-ну, если вред ... — вздохнул
трактирщик, — тогда либо по-старинке, раскопать могилу да руки-ноги
сломать, чтобы не ползал, а либо к патеру идти, чтобы тот его туда
— на вечный покой, значит, определил... А этот не пакостит, не
безобразничает. Вон, девок убегших пошел искать. А в проводники я
вам живого человека определю.
Болото я не люблю. Но что толку его
любить или не любить, обожать или ненавидеть, если жидкая и
полужидкая грязь, проросшая кустами и травой составляет добрую
треть земель хоть в Швабсонии, хоть в Силингии? Болота и болота,
тоффель им в дышло и селезенку и прочие части, если они есть.
Осушили бы их поскорее, что ли. Земли, годной для пашни станет
больше, комаров меньше. Хотя мои ученые коллеги уверяют, что болота
для чего-то нужны, но ученые, равно как и писатели, постоянно
болтают невесть что. И художники, малюющие унылые пейзажи, им
вторят. Кому нужна земля, перемешанная с водой до состояния киселя?
И голодные комары, атакующие живого человека похлеще вражеских
лучников? А еще постоянно кто-то орет, словно заблудившаяся собака.
Вот бы сюда ученых мужей, чтобы помесили сапогами болотную грязь,
посматривая по сторонам — нет ли приличной кочки, на которую можно
поставить мокрую ногу? Нет, определенно по возвращению домой найму
и отправлю в эти края работников, чтобы осушили выделенный мне
князем кусок болота. Внесу, так сказать, свой вклад в дело
окультуривания почвы, а заодно превращусь из «болотного ярла» в
сухого. Чем плохо прибавить к имеющимся титулам ярл
Сухоземельский?