Внезапно у всех троих заурчало в животах.
— Эх… Я голоден, — скривился Зуко.
— Мы можем попросить еду на кухне, — предложил Чан. — Что? Вы не
знали, что во дворце есть кухня?
— А я думал, что это мама готовит… — удивился Зуко. — Она точно
дедушке готовит отвар какой-то, чтобы суставы не болели, вроде.
Между прочим, из тех цветов, которые ты всё время пытаешься
поджечь, Азула!
— Я же не знала, что они такие важные, — слегка смутилась Азула,
искоса посмотрев на Чана. — Я думала, они бесполезные.
— Нет, они единственные цветы, которые цветут круглый год, и они
из волшебного места — Долины Забвения. Мне мама рассказывала, —
похвастался Зуко. — А отвар из них целебный, но нужно всегда свежий
варить.
— Долины Забвения? — переспросил Чан, явно
заинтересовавшись.
— Да, — оживился Зуко. — Мама рассказывала, что там обитают
разные духи природы, а в середине есть чудесное озеро и, по
легенде, дух из него выполняет любое желание.
— А что взамен? — хмыкнул Чан, разделив некоторый скепсис
Азулы.
— Взамен?
— Зачем каким-то духам выполнять твои желания за просто так? —
вклинилась Азула. — Не дураки же они. Мэй нам с Тай Ли рассказывала
страшную историю про то, что у них в Шу Дзинге есть легенда про
отрубленные головы, которые летают или прыгают по склонам, и они
отгрызают головы путников, чтобы забрать его тело себе. Мэй так
здорово про это рассказывала!
Азула чуть погрустнела, вспомнив про подруг, с которыми так
давно не виделась и неизвестно, сколько они ещё не увидятся. Когда
она заикнулась матери о том, чтобы Мэй и Тай Ли снова пригласили
погостить во дворец, та сказала, что она плохо влияет на этих
девочек — кто-то из слуг доложил, что Тай Ли ссорилась с Чаном. И
мать «поговорила с их родителями». Что было дальше, мать не стала
объяснять, но зная её, Азула предполагала, что может больше и не
увидеть подружек. Разве что в Императорской Академии, про которую
как-то упоминал Зуко, но туда брали в двенадцать, а до этого
возраста ещё ой как долго.
— И ты ещё врёшь, что тебе кошмары снятся! — обличительно
показал на неё пальцем Зуко, прервав грустные мысли. — Да эта
история с головами страшней любого кошмара!
— Эй, я тоже люблю страшные истории, — защитил её Чан и
помрачнел. — Но это не значит, что кошмары мне не снятся.
— И что тебе снится? — скептически спросил Зуко.