Всё вокруг
было в крови Учителя. Слишком много крови... даже стены адитума в
тёмных разводах.Алыми цветами
кровь окропила жертвенный стол, и святая святых храма наполнилась
упоительным благоуханием красного лотоса: так пахла не знающая
тлена кровь потомков небожителей. Аромат от сжигания
ритуальных трав вязко распространялся вокруг, размешиваясь с
потоками воздуха. Терпкая смесь запахов лотосной крови и благовоний
будоражила и одновременно погружала в странное оцепенение. Чёрная,
запрещённая магическая мистерия творилась тут совсем недавно.
Верховный
жрец храма Закатного Солнца мёртв, сам храм осквернён его смертью.
Невозможно больше исполнять здесь священнослужение, да и
некому.
Сотворивший всё это непотребство
стоял тут же, совершенно не таясь, и внимательно разглядывал дело
своих рук. Лицо его было таким пустым и бессмысленным, каким бывает
во время самого глубокого молитвенного состояния. Совершенно нельзя
было понять, доволен ли он или же вовсе не осознаёт
случившееся.
Яниэр и сам ещё до конца не
осознавал. Но всё же это был конец — точка невозврата. Точка,
разделяющая жизнь на до и после.
Один только взгляд на тело верховного
жреца, израненное удерживающими нитями с головы до ног, причинял
боль. Первый ученик задохнулся, мысленно обращая к небожителям
запоздалые молитвы и надеясь на то, что бесчисленные порезы
нанесены уже после смерти, во время ритуала повешения, и
Учитель избежал жестокой пытки при жизни.
— Ты... убил его? Ты всё-таки сделал
это.
Как и всегда, довольно скупые слова с
едва различимым северным акцентом.
Слова почти не выдавали эмоций,
однако голос был полон горечи. Горечь завязала на зубах, неприятно
щипала кончик языка. В один миг сердце северянина утонуло в печали,
а душа сочеталась с болью, которую не избыть.
Элиар не ответил, даже не повернул
головы. Казалось, он полностью поглощён занимавшим его медитативным
зрелищем: не отрывая глаз, будто боясь упустить что-то, Второй
ученик сосредоточенно наблюдал, как кровь Учителя по капле вытекает
из раны, срываясь вниз, в недвижное красное озеро жертвенника.
Кап-кап.
Кап-кап.
Этот жуткий монотонный звук сводил с
ума.
Снаружи
красивыми большими хлопьями сыпал снег, снег падал на живых и
на мёртвых. Внутри храма текла кровь. Ученик убил своего
Учителя. Учитель продолжился в своём ученике. Убийца и убитый
отныне связаны навек.