- Ладно, иду, - бросил я газету на лавку и поднялся. Юн скрылась
за дверью, и я последовал за ней.
На пороге перед входом толкались три человека. Двое военных,
один в штатском. Одного из них я узнал – один из тех, что
рассматривал мой «Руслан» возле телеграфной станции. По лицам видно
было, что слегка поддатые, гражданский так тот вообще был красен
лицом и постоянно утирался платком. В руках одного из троицы была
темно-зеленая бутылка шампанского.
- Господа?
- Доброго, вам, вечера, Василий Иванович, - начал говорить тот,
которого я запомнил. – Вы нас, верно не знаете, и наверное вы
весьма удивлены нашему визиту. Но, помните? Вы сами приглашали к
себе в гости. Просили заглядывать. Мы понимаем, с нашей стороны не
очень-то вежливо, но что делать? Вечера скучные, служба рутинная, а
в «Варьете» напиваться надоело. Ну вот, мы и решили нанести вам
визит вежливости и познакомиться поближе. Вы не против?
- Ну что же, как можно быть против? Проходите, с превеликим
удовольствием с вами познакомлюсь, - и, посторонившись, жестом
пригласил войти.
Громко позвал Юн, потребовал накрыть на стол и притащить
несколько бутылок холодного вина. И пока она суетливо исполняла
приказание, гости представились:
- Подпоручик Иванов, Дмитрий Яковлевич, - склонил голову тот,
что любовался «Русланом».
- Подпоручик Кузнецов, Андрей Андреич, - представился
другой.
Ну и третий, тот, что гражданский, подал голос:
- А я Пудовкин, Алексей Захарович. Между прочим, работаю в
«Новом краю».
- Журналист?
- Ага, - пьяно кивнул он. И признался, – работаю не покладая
рук, пишу о всякой ерунде, аки пчелка. Сплетни всякие собираю,
слухи, словно нектар из цветков. Тьфу…. Но некоторые, - он весело
кивнул на Кузнецова, - сравнивают нас с мухами. А вы сами знаете,
где мухи летают. Понимаете, как мне это надоедает? Вижу, что не
понимаете.
Я пожал плечами.
- Труд журналиста на первый взгляд вещь легкомысленная. Знай,
вынюхивай, да записывай. Но если посмотреть поглубже, то можно
понять, как им порою приходится нелегко. Ведь за лживые слова могут
просто побить, да и в суд могут подать. Поэтому журналисткой братии
приходится тщательно подбирать слова, так, чтобы и не обидеть и
донести до читателя правду. А это нелегкий труд. А еще эта
треклятая цензура, которая ищет тайный смысл в безобидных
фразах.