– Даий, – уже настойчивее повторяет он, и я машу рукой по
направлению квартиры, в которую высаживаются боевики: – Там еда,
там кушать.
Не знаю, понимает ли он, но «облако» послушно плывет в указанном
направлении, а я встаю и тащусь, приволакивая больную ногу, по
коридору к виднеющемуся вдали повороту. В квартире тем временем
раздаются истошные вопли, стрельба, слышится какое‑то утробное
чавканье и другие не очень‑то понятные звуки вроде низкого
басовитого гудения, но я не оглядываюсь – я бреду так быстро, как
только позволяет покалеченная нога, вперед, к вожделенному
повороту.
Не дохожу до поворота каких-нибудь пяти метров, как вдруг
замечаю в полу пролом. Похоже, здесь произошел какой-то взрыв – пол
буквально разворотило, из покореженного, обгоревшего пластика
торчат изогнутые балки перекрытий.
Осторожно заглядываю в пролом. Вроде пусто. Мне бы спуститься,
но… Во-первых, страшно – я еще не забыл, как еле унес ноги, вернее,
руку из лифта. А ведь лифт тоже сначала показался мне пустым! Но
дело даже не в этом. От потолка до пола метра три с половиной, а то
и все четыре, так что даже если я повисну на руках, до пола еще
останется лететь и лететь. Я бы, конечно, прыгнул без проблем, если
бы не больная лодыжка – такой нагрузки она явно не выдержит. Можно,
правда, обойти пролом и двинуться дальше по коридору…
Я не успеваю принять решение – его за меня принимают другие.
Видно, тот «Бутвиль» с пассажирами был не единственным или мои
недруги успели подняться снизу по лестнице (спуститься сверху с
крыши, один черт). Как бы то ни было, путь за поворот отрезают двое
боевиков с бластерами, а за моей спиной слышится громкий
жизнерадостный вопль-вопрос:
– Мозза ихь тосже скусшадь?
«Можно их тоже скушать?» – машинально перевожу я. «Их»,
вероятно, боевиков.
– Мозза, – киваю я, а затем благоразумно решаю не стоять между
голодным «облаком» и его потенциальной едой. Бросаюсь в пролом,
группируясь уже в полете и машинально поджимая больную ногу.
Падаю удачно – на свободный от обломков участок пола, мягко
перекатываюсь через плечо. А сверху доносится стрельба, вопль
«Кусшадь!», крики боевиков и знакомое уже чавканье, сменяющееся
низким гудением. Вскакиваю на ноги, поспешно убираюсь подальше от
пролома.
Замечаю, что этот коридор мало чем отличается от того, который
остался сверху. Хотя…