- Где взял?
- Нашел, - ответил Ванька,
- Сразу две? - засмеялась Нинка.
Серьги у него взяла и, подмигнув, сказала, улыбаясь:
- Вот бы ты мне еще перстенек золотой
нашел,
Нинке было шестнадцать лет, но
полнота делала ее старше, ходила она в туфлях на высоких каблуках,
и за ней ухаживали офицеры.
- Огольцы, гляди! - показал рукой
Армен.
Алексеев метнул молот, побалансировал
на одной ноге, проследив за полетом ядра, и опрометью бросился на
другой конец поля. Он поднял ядро и долго ходил вокруг лунки,
поглядывая на нас, потом вбил кол, сделав отметку броска, и пошел,
сияющий, к исходной позиции ближней к нам стороной.
- Сколько, Юрик? - спросил Пахом.
- Пятьдесят два! - белозубо улыбаясь,
ответил чемпион.
- Ну, ты даешь! - вежливо удивились
мы.
У Алексеева рот растянулся до ушей.
Он почистил ядро, не торопясь, надел рубашку и, усталый и
довольный, пошел с поля.
- Так он скоро и Александра Шехтеля
догонит, а Шехтель чемпион России, - сказал Самуил Ваткин.
- А это сколько? - поинтересовался
Монгол.
- Больше пятидесяти четырех
метров.
- Так Юрик его скоро и догонит, -
порадовался Пахом,
- Может и догонит.
- Мне домой пора, - поднялся Ванька
Коза.
- А футбол? - спросил Каплунский.
- Неохота, - отмахнулся Ванька.
Он ушел, не торопясь, вразвалочку,
чувствуя, что мы смотрим ему вслед.
- Пошел к курским, - сказал Мотя.
- А то куда ж, - согласился
Монгол.
Солнце клонилось к закату, румяня
крыши домов и верхушки деревьев, отчего они становились похожими на
сказочные картинки из детских книг. Земля за день нагрелась,
напиталась солнцем, но за ночь она остынет и утром встретит светило
паром и туманом в низинах. Но солнце вновь даст ей тепло,
необходимое для жизни. Вечера последних весенних дней выдались
сухими и теплыми. Мы сидели на траве, развалясь и лениво пожевывая
травинки, А вокруг все дышало тишиной и покоем.
- Миш, а, правда, что Васька Граф сам
с Курской? - спросил Сеня Письман.
- Правда.
- А я слышал, что он из монастырских,
- возразил Пахом.
- Нет, из курских, точно знаю. Да ты
спроси у Козы, он тебе скажет.
- Коза сам не знает. Это курские форс
давят, будто Граф их. Бахвалятся.
- Тетя Фира говорит, что вчера на
барахолке мужику продали отрез бостона, дома развернул, а там уже
рукав от фуфайки, - сказал Семен. - Надо же так сделать. Ведь мужик
своими глазами отрез смотрел.