— Много она знает, — фыркнул Ярополк. — Снег есть гнев
Чернобога, а белый он, потому что гнева много! Вот железо когда
куют, оно же белеет, так и снег, побелел от гнева. А все потому что
Чернобог ненавидит все живое, оттого и посылает на землю мороз.
Вон, видишь? Летучий суслик на ветке насмерть замерз.
— Да он спит, наверное, — неуверенно возразил Славик.
— Ага, спит, вечным сном! Оно и не дивно, на таком морозе кто
угодно уснет навеки, даже с такой шерстью, как у суслика.
Помолчали, но недолго, Славик продолжил:
— А правда, что в реках живут русалки? А куда они деваются
зимой? Река же замерзает, что же они все время подо льдом
сидят?
— Спят, наверное, как рыбы, — ответил Ратибор.
— Ярополк, а правда, что ты русалку видел?
— Правда, токмо не русалка то была, а вырожденец.
— Да какой же это вырожденец, если у него чешуя по всему телу и
глаза желтые с продолговатыми зрачками, как у полоза? — возразил
Ратибор.
— Так я и глаголю, русалки не такие, у них токмо до пояса чешуя,
а сверху кожа как у людей и еще груди. — Тут Ярополк сделал
характерное движение, будто взял в руки две спелые дыни.
— Груди? — почесал белокурый затылок Ратибор.
— И волосы! — кивнул Ярополк. — А у того нечестивца ни грудей,
ни волос — какая же это русалка? Истинно глаголю, то был
вырожденец!
— Так разве же они в воде живут?
— А правда, что вырожденцы — страшные чудовища, созданные
Чернобогом? — вставил свои пять копеек Славик.
— А то! — охотно подтвердил Ярополк и коснулся красного шрама,
идущего от лба, через белый незрячий глаз и до самой бороды. — Один
тот чешуйчатый чего стоил! Еле поборол его! А тот, который шрам мне
оставил… Он-то уж точно посильнее любого медведя, да и
побольше.
— Может, то и был медведь? — ухмыльнулся Ратибор.
— Да что же я медведя от вырожденца не отличу?! — обиделся
Ярополк.
— А какой он был? — поинтересовался Славик.
— Весь в шерсти! И огромный! Намного выше меня! На каждом пальце
по когтю размером с мой кинжал, а изо рта клыки торчат! И свирепый,
что тот игломорд по весне!
— Ой, дядя Ярополк! И ты поборол его?
— А то! — расправил могучие плечи тот и добавил: — Только он
шрам мне на память оставил, и теперь глаз не видит.
— Мама говорит, что вырожденцы тоже нам за грехи посланы, что
они от Лукавого, — задумчиво заметил Славик.
— Твою маму послушать, так оказывается, что у нас грехов три
телеги да маленькая тележка. А откуда их у нас столько? Я вон
недавно видел, как молния оленя убила. А за что? Животные ведь
лишены разума, а значит, и от греха свободны!