— Вы бьетесь током!
Блондин слегка приподнимает золотистую бровь, но на его лице по-прежнему ни намека на улыбку. Да что с этим парнем не так? На вид он не такой старый, чтобы забыть, как улыбаться!
За дверью палаты слышатся голоса. Порываюсь вскочить, но незнакомец не дает мне подняться.
У него горячие пальцы. Чувствую их жар сквозь бумажное полотенце и больничный халат.
Дверь распахивается. Я замираю.
— Максим Николаевич, у меня хорошие новости, — в палату входит седовласый мужчина в белом халате. Следом за ним — медсестра. — С вашим...
Они недоуменно смотрят то на меня, то на блондина, все еще держащего руку на моей груди.
Кажется, в голове у обоих проносится мысль, что нет ничего проще, чем разбудить девушку, пощупав ее за грудь.
— Что за новости? Говорите, — обращается Максим к врачу резким тоном.
Я мысленно перекатываю на языке его имя: Максим Николаевич… Макс…
— С ребенком все в порядке.
— С каким ребенком? — спрашиваем мы с Максимом одновременно.
— С вашим, — отзывается врач, переводя довольный взгляд с меня на него. — Вы же беременны, а не я. Пока точный срок установить не могу, но, судя по результатам УЗИ, это вторая неделя.
Рука инстинктивно дергается к животу.
Я беременна? Меня сбила машина, а я беременна?
Страх расплывается по телу холодной волной. Я же могла потерять малыша!
— Поздравляю, Максим Николаевич, с прибавлением, — продолжает врач. — А теперь попрошу вас выйти, я должен осмотреть будущую мамочку.
— Нет! — вскрикиваю. — Пожалуйста, не уходите.
С мольбой смотрю в глаза Максима, а сама цепляюсь за его руку, будто он мое единственное спасение в этом мире.
Тот хмурится, но не выхватывает свою конечность из плена моих пальцев.
— Я останусь, — заявляет врачу.
Слегка сжимает мои пальцы, и я благодарно затихаю.
Врач задает вопросы, медсестра заносит ответы в бумаги. Я отвечаю и киваю невпопад. Чувствую слабое головокружение и шум в ушах. А еще меня пугает, что не помню кто я, и вообще плохо понимаю, что происходит.
— Итак, небольшое сотрясение, гематома в затылочной части головы и ретроградная амнезия, — заключает врач, пока медсестра делает пометки в журнале. — Такое бывает. Будем лечить. Ну что, Максим Николаевич, продолжаем стационарное лечение, а через семь дней, если осложнений не будет, сможете забрать жену домой.