— Пусть воины спешиваются. Частью, не все! Конница должна
кружить рядом, беспокоить руссов, обстреливать, не давать их
стрелкам безнаказанно стрелять по сынам степей. Ликир?
— Твоя воля будет исполнена, хан.
И вскоре последовала вторая атака, на сей раз более многолюдная.
Печенеги рванулись вперед, сбившись плотным строем, выставив в
передние ряды самых одоспешенных, чья броня мало-мальски защищала
от обстрела с малых расстояний. И надеясь, что ливень стрел
собратьев хоть немного помешает руссам выбирать себе цели и
безжалостно сокращать число оных.
Расчет был прост. Преимущество в числе, оно на многое способно,
то всем ведомо. Ну а про более тонкие способы получить желаемое
можно будет подумать и потом, если наиболее простой и грубый вдруг
не сработает.
Отчаянный рывок, минуя полосу обстрела, сближение со стеной из
переделенных возов и… Пытающихся перемахнуть через не столь уж и
высокую преграду встречают удары шипастых шаров кистеней и стальные
клювы чеканов, пробивающих головы, броню, все, до чего дотянулся.
Самих же защитников не видно, они бьют практически вслепую,
ориентируясь на звук, собственное чутье. Не подвергая себе угрозам.
Редко кого удается достать, да и то лишь в руку, опрометчиво
высунутую дальше положенного.
А еще летят сосуды с «греческим огнем», дымно чадя подожженными
шнурами и скрученных тряпок. Разбиваются о землю, тела, неизменно
окатывая все вокруг вязкой маслянистой жидкостью, которая почти
всегда вспыхивает.
Словно мало всех этих невзгод, на печенегов обрушивается еще
однобедствие, тоже огненное. В нескольких возах, окованных железом
почище прочих, распахиваются большие бойницы, куда более
внушительные, чем для простой стрельбы из самострела. Все верно,
оттуда высовываются рыла метателей греческого огня, приспособленные
для сухопутного боя. Те самые, о которых уже прошел слух по землям
как близким у Руси, так и двоольно отдаленным. Дошел он и до
печенегов. Только поняли они это с большим опозданием.
— Всех назад! — Заорал хан, не иначе как обострившимся
чутьем понявший, что может сейчас произойти. Даже раньше Ликира.
Своего избранного военачальника. — Пожгут!
— Поздно, — печально вымолвил тот. — Сейчас они и
сами побегут.
С того места, где находился Чегдан и его приближенные. Нельзя
было услышать рев работающих метателей огня, но крики сжигаемых
заживо донеслись и дотуда. Атака провалилась, это несомненно. Не
попавшие под огненные струи воины откатывались обратно. Сохранившие
часть боевого духа отступали более менее организованно, прикрываясь
щитами, стараясь соединиться с конницей. Другие же мчались со свех
ног. Оподобившись утекающим от охотника зайцам. Уподобившись же,
точно таким же манером падали, сраженные меткими выстрелами. Боги и
демоны смрти явно простерли свои крылья над этим местом.