Патрик понимающе кивнул, что
означало соучастие.
– Объясни мне, кого ты расстреливал?
Ты знаешь, где сейчас Бервеланта? – забеспокоился Этьен.
– Отплывает в Неаполь. – Элбе Уль
показал щедрый жест, изображая волну, отпихивая воздух руками от
себя.
– Ты?
– Не-ет. Мне не положено влиять на
поступки смертных, кои не касаются моей работы. Я блюду устав.
Этьен стал еще подозрительнее.
– Что ты сделала? – забывая
обращаться правильно, спросил он.
– Бухала с ним всю ночь. – Когда
собеседники не поняли жаргонизм на фламадском, она облекла ответ в
понятную форму. – Мы лакали всевозможные спиртные напитки
напропалую до самого утра.
– Город еще стоит, – пошутил
Патрик.
– Где? – настаивал Этьен.
– В деревне. У Вольхена, если
точнее.
– Откуда там взялся Бервеланта?
– Я его заманил. Он явился туда
прирезать меня, но я пригрозил прострелить башку ему и его людям, а
в случае неудачи, обвинить его в гибели Пьетро Ринальти и его
корабля.
Оба мужчины посмотрели
вопросительно.
– Что вы на меня так смотрите, будто
я заклинатель змей? Мы вступили в переговоры, помирились, а потом
выпили.
Этьен возмущенно замотал головой. Эл
ответила широчайшей гротескной улыбкой. Патрик засмеялся в
ответ.
– Мы уже собирались искать твой труп
или трупы, которые ты после себя оставишь, – пошутил он.
– Искать меня не нужно, достаточно
поинтересоваться кое у кого о моем здоровье и местоположении.
Она поддела пальцем кусочек курицы в
тарелке Этьена и отправила в рот, прожевала и потянулась.
– Пистоль отдай, – потребовала она у
Этьена. Тот передал ей оружие под столом. – Отбой на сегодня,
пожалуй. Пойду-ка я отдыхать.
После этого Эл удалилась.
– Патрик. Ты знаешь, как проверить,
не преобладает ли личина Элбе Уля над всем остальным? Я начинаю это
подозревать, – сказал Этьен.
Патрик отпивал из стаканчика
фруктовый компот и старался не смеяться. Он ответил:
– Нет.
Этьен помрачнел и задумался, Патрик
продолжал улыбаться.
– Ты что, в жизни не попадал в
нелепые ситуации? – спросил Патрик.
Этьен посмотрел на веселого товарища
и поднял брови. Патрик не выдержал и тихо захохотал.
– Лучше бы она притворялась
женщиной, – сказал историк.
Патрик едва не подавился новым
глотком.
– У меня немного больше опыта
общения. Поверь, Этьен, это ничего бы не изменило. А то и было бы
хуже. Она сама создала сложную ситуацию и сама преодолела ее.
Никакого очевидного ущерба, кроме синяка на плече.