– Зачем же тебе так вживаться в это
время, Алик? Что ты пытаешься делать? – вслух произнесла она и
снова задумалась.
Эл выпрямилась, потом оперлась
локтем о столик и положила подбородок на руку.
– Ты в полнейшем тупике, –
констатировал Геликс.
– В точку. У меня нет объяснения
тому, что происходит, – согласилась она. – Этьен и Патрик хотят
найти подступы к нему, влезть в процесс и вынудить его к контакту.
Они все испортят. Если бы я верила в то, что за ним можно просто
наблюдать... Я надеюсь, что мой визит к аптекарю все прояснит.
Покажи мне схему домов.
Над лежавшим на столике пистолетом
появилась схема дома Зульберга. Ничего не отличало этот интерьер от
вкусов местной публики. Зажиточный аптекарь, холостяк или вдовец
без детей. В услужении состояла не жившая в доме кухарка, она же
убирала дом и имела комнату через пять кварталов. Все совершенно
аутентичное без признаков неместных технологий, скрытых под бытовые
вещи. Электромагнитный фон такой же ровный, как над соседними
домами. В лавке Бешара он изменен из-за обилия металлических
предметов, но в кварталах медников были места и насыщеннее. По всем
спектрам обнаружения или контрольным частотам – ровненькие
диаграммы покоя.
Эл изучала схему дома, выспрашивая
детали у Геликса:
– А это что?.. А это что?
Получая ответ, Эл отмечала про себя
эти мелочи, заучивая обстановку наизусть. Потом переключилась на
лавку Бешара. Эл поймала себя на мысли, что не просто изучает
наполнение дома. Она пытается понять хозяина. Ей хочется там
очутиться, потрогать вещи, впитать атмосферу, посмотреть на мир его
глазами. Понять. Вдруг получиться проникнуть в эту новую душу ее
друга, мужа, возлюбленного, о котором, ей казалось, она уже все
знала. Его боль, его страхи, его страсть, тело до мелочей, оттенки
радужки его глаз. Чего-то не знала. Другой человек — это мир,
который нельзя постичь до конца, а уж если он притворяется
человеком...
Доминик Бешар не притворялся! В
том-то и дело.
Откуда это именование себя. Что оно
значит? Где он его откопал? К христианскому имени европейцы
добавляли обычно место рождения. Ни в одной из локаций обнаруженных
службой таких городков, деревень, даже пустошей не было.
Единственное известно место оконечность Сахары, городок Бешар в
Алжире. Бессмыслица.
Ключевой зацепкой в исследовании
профессора Этьена Пелие был портрет. Тут он подошел к делу, не как
специалист Службы времени, а как истинный историк. Портрет дамы в
голубом попал в архивы с платформы в Брюгге именно в этом времени,
точнее, через два дня. Он был отправлен в будущее в виде подробной
копии. Его могли бы воссоздать только в исключительном случае,
когда исследование историка энтузиаста доказало его историческую
ценность. Этьен считал портрет временным маркером, посланием.