Она пошла к приоткрытой двери,
Захира собиралась ждать тут же, а заодно помолиться.
Дождик закончился, сырость наполнила
воздух, тяжелые городские запахи стали особенно выделяться, от
канала несло нечистотами.
Эл постучалась в дверь. Их было две.
Одна – вход в аптеку, вторая – домашняя.
Ей пришлось подождать. Хозяин
спускался из комнаты под крышей, ступени поскрипывали, Эл слушала
его неспешные шаги. Вечер только начинался, он не ожидал визитов,
но настойчиво повторяющийся стук молоточка оторвал Зульберга от
работы. Для него такой визит не новость – пациенты случались у него
в любое время.
Она дала себе слово, что не станет
воздействовать на него без крайней опасной необходимости. Если
аптекарь не только компаньон, то точно ее знает по рассказам и по
портрету.
Этьена и Патрика она о произволе с
переодеванием и поздним визитом не предупредила, и попросила Геликс
не сообщать никому об этом.
Зульберг открыл дверь и замер у
порога. Потом произошло то, чего Эл не ожидала. Он резко закрыл
дверь, но тут же распахнул опять, обдав ее сквозняком и мелкими
завихрениями дождика. Не поверил глазам своим.
Эл не успела рта раскрыть, мгновенно
передумала, как в поговорке «молчание – золото», а для астролога и
алхимика, каким был Зульберг, сие могло означать более сочетания
двух-трех слов.
Эл сделала смелый шаг, наступила на
каменный порог и протянула руку, намереваясь шире открыть дверь,
дала аптекарю понять, что желает войти. Остановилась, посмотрела
озадаченному и неоднозначно напрягшемуся человеку в глаза.
– Может быть, вы пригласите меня в
дом? – проговорила она намеренно тихо, прямо как в «Докторе
Фаусте», когда нечистая сила просит разрешения.
А еще припомнила «Мой черный
человек», тут любая классика подойдет.
Зульберг, сделал шаг назад без слов,
и движением руки предложил ей пройти в прихожую.
Здесь не было привычного помещения
для входа. Для слишком маленького дома, укравшего пространство у
аптеки за дверью сразу шел коридор в глубину первого этажа. Жилые
комнаты располагались на втором. Эл вообразила, как Захира и
Мадалена вот так же попали сюда. Тут неудобно говорить и даже
затруднительно принять плащ у гостя.
Зульберг двинулся в глубину дома к
лестнице, а Эл – за ним.
Хенрик Зульберг в живую оказался
мужчиной средних лет и среднего роста по восприятию Эл. Для этого
времени он был выше среднего и еще сутулый, а значит, в молодости
был рослым. Его распущенные длинные волосы завитками спадали на
плечи. Когда он повернулся к ней спиной, Эл заметила проплешину на
макушке и более отчетливую седину. Поверх повседневного костюма на
аптекаре была надета накидка на завязках по бокам, напоминающая
тунику, простое приспособление, чтобы не запачкать одежду в возне с
реактивами. Рукава рубашки он спустил, когда спешил к двери, они
были сильно измяты, а значит, ранее закатаны. Из-под холщовой
защитной робы выглядывал суконный стеганый жилет.