Внутри было тепло, где-то топили
печь. За лавочной конторкой никого не было. Эл уверенно ее обошла и
сделала несколько шагов в глубину торгового помещения.
Лавка отделялась от следующего
помещения гладко отштукатуренной стеной с простой росписью прямо по
штукатурке. У правой от входа стены, чуть в глубине стоял круглый
стол с массивными тремя стульями, обитыми атласной голубой тканью.
За таким столом угощали богатого покупателя или демонстрировали
товар. Эл видела подобные удобства в более богатых лавочках на
аллее Справедливости. Там, где продавали шоколад, столиков было
несколько, и они стояли на улице в больших арочных нишах –
примечательной особенности улочек Берна. Торговые галереи
производили впечатление крепостных стен, на которых потом возвели
город. Обстановка в лавке Бейснера была далеко не бедная. По стенам
располагались витрины, как в музее, справа на открытых полках –
скобяные изделия и литые детали; слева, в застеленных шкафах –
часы, табакерки и механизмы.
На маленьком, круглом столике между
шкафами у стены стояла высокая стеклянная колба, куда по моде
времени прятали от пыли ценные вещи, часы или статуэтки из
тончайшего фарфора. Рококо – эпоха хрупких и изящных вещиц,
нарочитого богатства и изобилия всяческого декора. С надменной
роскошью спорил аскетизм протестантской культуры. В Берне близком к
Франции влияние богатой и сильной соседки было буквально осязаемо.
В этой лавке учли вкусы любого покупателя. Колбу с красивым и
дорогим предметом поставили на самом видном месте. Внутри на
изящной стойке с подвесом Эл увидела ту самую безделицу, которая
вызвала в Этьене Пелие жгучее любопытство. Пузатые яйцеобразные
часики с откидной крышечкой и миниатюрным портретом свисали на
тонкой цепочке с держателя в виде серебряного деревца. Эл подошла и
присмотрелась. Ювелирная работа, щедрый орнамент на корпусе,
колечко крепления было потерто, как и ребристый шарик, с помощью
которого часы заводили. Они смотрелись изящными, настоящим
произведением искусства, проекция, найденная Этьеном, не передавала
их истинной прелести, каждая деталь выполнена тщательно и с
любовью. Эл прикоснулась пальцами к колбе, часы шли. С портрета на
крышечке смотрела девушка с вьющимися светлыми волосами, забранными
в высокую прическу. Переодеваясь в старинный наряд, соглашаясь на
это рискованное погружение, Эл мысленно приняла факт, что кто-то
когда-то видел ее такой, в ее будущем еще увидит.