***
Дмитрий сидел там же, где Эл утром.
Не утерпел, примчался. День или два отсутствия Эл Димка выдерживал,
но неделю... Алик специально отпуск взял и зарядил запасы продуктов
под завязку, чтобы из дома не высовываться, не напороться на этого
друга. Он его по-прежнему не чувствовал, не мог предвидеть, откуда
выскочит этот хранитель его драгоценной жены.
Дом – его территория, тут система
слежения, в том числе Службы времени, и Дмитрий сюда бы не сунул
носа. Снаружи Алик его не отследит и не почувствует. Он его не
боится и уважает щепетильность Дмитрия. Алик позаботился, чтобы Эл
их возможной стычки или склоки не увидела.
Алик дотянулся до бутылки коньяка,
которую достал и поставил на стол заранее, как только машина
засигналила за воротами. Два бокала для порядка. Он плеснул немного
в один. Дмитрий выпил залпом и поставил пустой бокал на стол. Как
вызов. Алик плеснул еще, и Дмитрий снова опрокинул быстро и молча.
Сколько ни наливай, он не остановится, хоть пивную кружку накати –
не отравится. Порог вхождения в штопор у Дмитрия начинается после
литра. Коньяк дорогой и переводить его – того не стоит. Алик делал
так ради насмешки, и чтобы обстановку разрядить. Дмитрий должен
оформить злость в слова, а прежде успокоится. Алик, пока Дмитрий
возился в прихожей, подумывал заменить коньяк на валерьянку и
помяукать, когда Димка зайдет, но не рискнул. Завтра с утра ему
понадобится лицо без фингала и рассеченный. Друга важно выслушать,
ответные аргументы Димку в запале вообще не интересуют. Эл что-то
ему сказала, вот он и прилетел. Ее повоспитывал, она его отшила, а
запал остался. Они тоже хороши, ни сообщения, ни звонка, пропащие
во времени.
Алик наблюдал, как Дмитрий молчит и
играет желваками на скулах. Он понимал его ярость и разделял, но
поделать ничего не мог.
Левый бок особенно побаливал с утра.
Штырь достал бы до сердца при ударе, но Дмитрий не утратил
самообладания и не оставил Эл вдовой. Он распорол ему не только
легкое, но и контролирующий нервную систему костюм. Вторым ударом
проломил шлем и разбил ему голову, отправив в обморок и временную
кому. Пожалел явно не его, чувства Эл.
Их поступки на троих не были
ошибкой. Стычка настоящая и убивал он возлюбленную тоже
по-настоящему. Он думал, что контрольная система вырубит этот его
врожденный баг, но просчитался. Он-то и вылез, когда вверенный ему
корабль атаковали неопознанные лазутчики.