– Так что, – сказал Николай, – наши с
тобой коллеги пришли к выводу: директора Соловцова убили враги и
вредители. Они похитили передовика производства с места его обычной
прогулки, окунули в ту цистерну, а потом вытащили его оттуда и
подбросили его тело обратно, на тропу. Ну, а поиск вредителей – не
прерогатива «Ярополка», как тебе известно. Следственная группа
оформила свое заключение по делу – честь по чести, и отбыла в
Москву.
– Это какая-то ахинея, Колька, –
сказал Михаил. – Я видел, что происходит при замораживании жидким
азотом. Да ты и сам это знаешь! Ведь это ты предложил тогда, в
позапрошлом году, заморозить то существо – похожее на помесь акулы
с русалкой. И оно стало твердым и хрупким, будто стеклянным, а не
вмерзло в лед! Как они могли поверить в такое?
– Пока не знаю, – сказал Николай и
сложил все бумаги обратно в папку, которую тут же убрал в сейф и
повернул ключ в громко клацнувшем замке. – Но завтра я встречусь со
всеми четырьмя участниками той следственной группы. И составлю свое
мнение.
С тем они и отправились по домам.
2
Лариса Рязанцева тоже полуночничала в
ночь с понедельника на вторник: сидела за старинным, на толстых
шарообразных ножках, письменным столом в угловой комнате
коммунальной квартиры на Моховой, 10, где до неё проживал Николай
Скрябин. И не могла оторваться от изучения материалов, переданных
ей Николаем. Это дело увлекло её так сильно, как она и сама не
ожидала.
Лара всего месяц назад окончила с
отличием Историко-архивного институт. И дипломную работу она
защитила на такую тему, с какой её и близко не подпустили бы к
государственной комиссии – если бы ни содействие старшего
лейтенанта госбезопасности Скрябина. Эта тема – «Инфернальная
мифология славянских народов» – и стала, по сути, причиной их
знакомства в конце мая нынешнего года. Но иногда Лара думала: лучше
бы они познакомились каким-то иным образом. Таким, который не
выявил бы в ней столь явной склонности к расследованию дел
труднообъяснимого свойства. Поскольку именно на таких
делах специализировался проект «Ярополк». И перейти в него – то
есть, поступить на службу в ГУГБ НКВД – Николай Скрябин агитировал
её вот уже полтора месяца.
Однако Лара служить на Лубянке
решительно не желала – невзирая на то, что она испытывала
к самому Скрябину. Она работала в отделе редких рукописей
Библиотеки имени Ленина – которую она видела из окна прямо сейчас,
сидя у себя в комнате за столом: огромный и величественный Дом
Пашкова. И девушка помыслить не могла о том, чтобы покинуть это
чудесное место – с его ароматом старых книг, с его пропитанной
пылью веков тишиной, с кирпичной кладкой старых томов на
стеллажах.