Но волновалась она зря. Её муж тут же
ей поверил – он всегда ей верил. И Татьяна так и не смогла для себя
определить, что служило тому истинной причиной. Беззаветная любовь
супруга? Его невероятная наивность? Или то, что ему было без
разницы, где и с кем она проводит время, поскольку он и сам
давным-давно отыскал себе кого-то на стороне?
«Да нет! – одернула она себя. – Разве
он мог на кого-то меня променять?»
Она оглядела себя в большом зеркале с
лампионами в раме, что висело в её гримерке. Ангельски хороша!
Просто королева! И фигура, и огромные голубые глаза, и дивные
белокурые волосы, и, самое главное, та особая изюминка, без которой
никакая красота не сделает женщину привлекательной – всё было при
ней. И стоило ли удивляться, что театральный сторож всегда
беспрепятственно пускал её в здание театра – отпуск или не отпуск,
открыто здание или закрыто для всех. Достаточно было улыбнуться
старику, чмокнуть его в щечку – и он прямо-таки таял от
счастья.
Вот и сегодня благодаря дружбе с ним
она смогла посетить собрание. А что в нем участвовали
только двое – сама Татьяна и новый друг её сердца – о том
старичок-сторож будет молчать. Уж, во всяком случае, ябедничать её
мужу он не побежит.
Но – собрание собранием, а к
двенадцати часам ночи ему следовало бы закончиться. Так что
четверть часа назад ей пришлось со своим сердечным другом
распрощаться. Он ушел первым – еще, чего доброго, кто-то мог бы
заметить их, вместе выходящими из здания театра. И потом вопросов
не оберешься. А теперь и самой Татьяне настало время уходить.
Она еще раз оглядела себя в зеркале,
оправила на бедрах платье, провела кончиками тонких пальцев по
волосам, придавая прическе мнимую небрежность. И собиралась уже
щелкнуть выключателем, гася лампионы в раме, когда позади себя
увидела в зеркале это.
В первый момент она решила: с
зеркалом случилась какая-то неприятность. Может, отошел фрагмент
амальгамы – из-за того что дура-уборщица протирала зеркало мокрой
тряпкой. Или на него просто что-то налипло. Но потом непонятное
пятно переместилось в другую часть зеркального стекла.
Татьяна медленно, всем корпусом,
стала поворачиваться. И с четверть минуты созерцала это
воочию, не в виде отраженья: маленький сияющий предмет, похожий на
крохотный маятник, который сам собой качался. Он просто висел в
воздухе – никто его не держал и не придавал ему движение.