А Николай Скрябин, едва переступил
порог его кабинета, тут же спросил:
– Вы уже знаете о смерти Татьяны
Рябининой – артистки Театра Вахтангова?
И – да: он знал. Равно как много
чего знал и о самом театре, который помещался в просторном здании
на углу Арбата и бывшего Большого Николопесковского переулка.
Бесконечно давно, в 1922 году,
Валентин Смышляев присутствовал в Театре Вахтангова на премьере
«Принцессы Турандот», а в 1926-м – на премьере пьесы «Зойкина
квартира», которую написал его хороший приятель, Миша Булгаков. И
Валентин Сергеевич помнил, как в марте 1929 году «Квартиру»,
которая выдержала 189 представлений, запретили с формулировкой
за искажение советской действительности. И как меньше, чем
через месяц, МХАТ снял с репертуара «Дни Турбиных». И как потом
друг Валентина Сергеевича, Юрий Завадский, уже покинувший к тому
времени Театр Вахтангова и служивший в Художественном театре,
должен был сыграть короля Людовика XIV в пьесе Булгакова «Мольер» –
да так и не сыграл. И как Юра Завадский уже в своей театральной
студии хотел поставить другую булгаковскую пьесу – «Полоумный
Журден», но так и не получил разрешение от Главреперткома.
И, казалось, имелся некий потаенный
смысл в том, что молодой человек, на которого Валентин Сергеевич
возлагал столь серьезные надежды, волею случай тоже оказался связан
с Вахтанговским театром. Принц Калаф имел немалое сходство
с Юрой Завадским, первым исполнителем роли Калафа в «Принцессе
Турандот». И тот, и другой обучались на юридическом факультете
Московского университета – хоть и в разное, конечно, время. Оба
обладали поразительной красотой. И, главное – им обоим было тесно в
заданных обстоятельствами рамках. Оба жаждали творить свою
собственную реальность. Так что Завадский почти полностью отказался
теперь от актерской карьеры, предпочел режиссерскую
деятельность.
Однако Николаю Скрябину становиться
режиссером было пока рановато.
– Мне всё известно о Театре
Вахтангова, – сказал Смышляев. – Но наша с вами договоренность
остается в силе. Официально – вы догуливаете свой отпуск. Можете
вообще не приходить на Лубянку, если это вам за чем-либо не
понадобится.
– Это неправильно. – Скрябин даже не
присел на указанный ему стул – встал возле стола Валентина
Сергеевича, чуть наклонившись вперед и упершись в столешницу обеими
руками. – То, что происходит – это не частное дело «Ярополка». Три
человека погибли за три дня. И у меня есть основания думать, что
преступник имеет к «Ярополку» самое прямое отношение.