И он стал подбирать с асфальта
рассыпавшееся содержимое черной кожаной папки.
19 июля 1939 года.
Среда
1
Утром телефонный звонок разбудил
Николая не в 7.20, а в половине девятого – за пятнадцать минут до
того, как должен был прозвонить его будильник. И все равно – у
старшего лейтенанта госбезопасности бешено колотилось сердце, когда
он снимал трубку. Он был уверен: сейчас ему сообщат об очередном
убийстве. Однако он услышал совершенно бодрый, даже довольный голос
Миши Кедрова. И перевел дух раньше, чем успел вникнуть в смысл
Мишиных слов:
– Мы нашли его – любовника Татьяны
Рябининой! Ну, то есть – он сам нашелся. Оказывается, он еще вчера
вечером пришел к товарищу Резонову и признался, что Рябинина
встречалась в театре именно с ним. Так что он – последний, кто
видел её живой.
«А товарищ Резонов не счел нужным
известить меня об этом», – подумал Николай. Однако следующие слова
друга заставили его позабыть и о Резонове-Смышляеве, и о
собственных фанабериях.
– Ты этого человека знаешь, –
проговорил Миша. – Давыденко его фамилия. И, кстати, когда его
попросили предъявить финский нож из положенной ему экипировки, он
этого сделать не смог. Сказал: его финка куда-то запропала.
– А при чем тут финка? – спросил
Николай.
– Колька, да ты шутишь, что ли? –
возмутился Михаил. – Иевлева зарезали наркомвнудельской финкой!
– И что, Давыденко признался в
убийстве Иевлева?
– Да кто же в таком признается?!
– Тогда про финку забудь. Хотя –
может, это и вправду была его финка. Только уж будь
покоен: вокзального носильщика Самсон не пытал и не убивал.
– Ну, тебе виднее, конечно... – В
голосе друга Скрябину почудилась легкая обида: то недавнее
расследование, благодаря участию в котором Давыденко попал в
«Ярополк», происходило без участия Кедрова.
– Вот что, Мишка, – сказал Николай, –
я через час буду на Лубянке и лично Давыденко допрошу. Ну, и тебе
сообщу кое-какие новости.
2
Самсона Давыденко поместили во
внутреннюю тюрьму НКВД, в одиночную камеру. Хотя, по мнению
Скрябина, основания для этого могли считаться, по меньшей мере,
сомнительными. Однако люди попадали за решетку на основании и куда
более зыбких подозрений. Так что положение Давыденко было опасным и
чрезвычайно двусмысленным.
В нынешнем году, в конце мая, Самсон
оказался одним из самых активных участников расследования по
кровавому и запутанному делу, связанному с ведьмовством в одном
старинном русском селе. Тогда же – в ходе этого расследования –
Николай познакомился и с Ларисой Рязанцевой. А ведь мог и должен
был бы встретиться с ней гораздо раньше – с учетом того, что она
проживала сейчас в его бывшей квартире, куда Николай регулярно
наведывался!