Я обернулась к воде, чтобы взглянуть на себя…
Что это?! Дайте другое зеркало! Или другую воду! Или другую
меня!
Ладно, дождусь и найду где-нибудь настоящее зеркало. Может,
неровная рябь на воде просто искажает мой облик. Или мозги от
нехватки воздуха.
Сделав еще несколько шагов — я неожиданно здорово замерзла, хотя
еще пару минут назад было очень жаркое лето, — выбралась на топкий
бережок, вытащила следом недоутопленницу и поняла, что на мне
надето тяжелое суконное платье какого-то исключительно
дореволюционного покроя. А поверх него штука, какую я видела только
на картинках в исторических книгах, — теплый капот. С завязками. А
на голове настоящая мокрая шляпка.
— Барышня! Барышня! Слава богу, живая! Барышня!
Громкий крик заставил меня резко обернуться, поскользнуться и
шлепнуться в топкую грязь. От кривого мостика в мою сторону
косолапо бежал здоровенный мужик, заросший бородой по самые глаза.
«Мужик» — это не только половая принадлежность, это еще и
характеристика его внешнего облика. Потому как человек был в
лаптях, серой холщовой рубахе и таких же штанах, а на голове у него
был войлочный колпак, похожий на те, которые мы с мужем надевали в
бане.
Муж! Мишенька…
Я забыла про мужика и снова посмотрела на воду, из которой
выбралась. Это был вовсе не пруд. Вынырнула я в реке, не слишком
широкой и по берегам заросшей камышом. Где-то рядом гоготали гуси,
шумел ветер в одинокой березе. Ни следа мостков, черемуховых
зарослей и дачных крыш за ними.
И ни следа моего мужа.
— Где мой муж? — спросила я подбежавшего мужика — кроме него,
спрашивать тут было некого.
Мужик удивленно взглянул на меня. Потом чуть сдвинул головной
убор, почесал в затылке. Казалось, эта манипуляция его
перезагрузила, и мужик торопливо сказал:
— Найдется он, Эмма, сталбыть, Марковна, вот вам крест, найдется
он. Вы-то живы, вот хорошо. А это кто еще?! Эй, девка! Отвечай! Ты
чья?
Но девчонка в ответ только затряслась еще сильнее и окончательно
обвисла у меня в руках.
— Вот что, все вопросы потом. Пошли-ка… куда-нибудь, где тепло и
можно переодеться, — скомандовала я. И уже утопленнице: — Ну же,
милая, потерпи немного, я тебя не донесу, шевели ногами!
Мужик только перекрестился, забрал у меня девчонку, закинул ее
руку себе на плечо и зашагал к мостику. Вел он ее с деликатностью
детсадовской воспиталки: идем-идем, деточка, а не хочешь, так
потащу. А на меня несколько ошалело оглядывался.