— Я это ценю, — я кивнул, — Так почему вас отпустили?
— Да просто Павел Стальной по слухам без сознания уже сутки, —
пояснил Шаманов, — Так что Империей теперь правит твоя жена. Она и
приказала нас отпустить, немедленно, как Павел Стальной утратил
дееспособность.
— Слушайте, нам на самом деле очень многое надо обсудить,
друзья... — вздохнул я.
— Нет времени ничего обсуждать, — отрезал Полётов, — Так что
если хотите болтать, господа — покиньте курган. Ибо здесь будет
сейчас происходить МИСТЕРИЯ.
Глубина, Шаманов и неизвестный бомж все трое уставились на
погребальную ладью, освещенную нашими аурами.
Разноцветнобородые Кабаневичи уже давно пялились на эту ладью
круглыми глазами, судя по всему, они-то знали, куда пришли. А вот
моих друзей Полётов, видимо, не известил заранее о том, куда им
предстоит телепортироваться.
— Это чего... — перепугался Шаманов, — Это...
— Это Рюрик, — коротко объяснил Полётов, — И тот факт, что я
привёл вас к нему, показывает высочайшую степень моего
доверия к Его Высочеству князю Нагибину и его друзьям.
— И я это отметил, князь, — подтвердил я, — Спасибо.
Глубина подошёл ближе к ладье и хохотнул, указав на мертвую
эксимоску:
— Шаманов, вон ваша бабка лежит.
— Бабка? Ей по виду лет меньше, чем мне! — Шаманов пришёл то ли
в ужас, то ли в восторг.
— В прежние времена барышни выходили замуж и рожали рано, —
заметил Кабаневич, — Так что она вполне может быть вашим далёким
предком, Шаманов. Впрочем, я не уверен, что она из Гренландии,
скорее похожа на американскую индианку... Стоп. А где её
украшения?
Взгляд герцога заметался по телам жен Рюрика, которые на самом
деле лишились всех своих цацок.
— Украшения перешли к наследнику, — я похлопал себя по набитым
золотом и серебром карманам, — И к его жене, герцог.
Я указал на Таю. Костяное колье эскимоски теперь болталось у
моей жены на шее. В сочетании с термошинелью полярных ЧВК оно
смотрелось дико, но в целом Тае вполне себе шло.
— Так вот чем вы тут занимались, пока нас не было, грабили
мертвецов... — хмыкнул Кабаневич.
— Мы не только этим занимались, деда, — заметила Тая, нежно
вынимая у меня из носа кусок Слизевика и отряхивая от того же
Слизевика плечи моей шинели.
Похоже, что мы и правда все извалялись в Слизевике, пока
придавались любви. Я только сейчас заметил, что у Таи эти Рюриковы
сопли застряли в волосах...