________________________________________
[4] Апостол Пётр, хранитель ключей от рая,
прежде, чем отворить двери перед душой умершего, проводит с ним собеседование,
чтобы понять, достоин ли тот блаженства.
***
Проводив лекаря и отправив Данилу в
людскую, Филипп вернулся к своему гостю.
Тот напряжённо смотрел на дверь.
Бледное лицо, озарённое одинокой свечой на столике у изголовья, казалось
измождённым и серым.
Филипп присел в кресло возле постели.
Несколько секунд они молча рассматривали друг друга.
— Где я? — В голосе гостя, ещё
слабом, звучала тревога.
— В моём доме. Вернее, в доме моего
отца, князя Порецкого. — Филипп улыбнулся устало.
— Как я здесь очутился? И где мой
конь?
— Это я вас привёз. После того как
нашёл в лесу. Мы со слугой забрали все ваши вещи: плащ, кафтан, треуголку и
шпагу, но коня на поляне не было. Вы помните, что с вами приключилось?
— Я дрался на дуэли. — Гость
нахмурился и дёрнул плечом, словно отгоняя неприятное воспоминание.
Филипп изумился:
— Дуэль? Но отчего ваш противник и
секунданты бросили вас одного?
— Не было секундантов. Так пожелал
господин, с которым я дрался. — По лицу незнакомца точно прошла грозовая туча,
под её сенью губы стали жёстче, а глаза холоднее. — Оставил он меня оттого, что
мёртвым посчитал. У нас такой уговор был. Нынче за дуэль в Сибирь угодить
можно, посему те, кто хочет драться по-настоящему, а не просто красиво шпагами
помахать, лекаря не зовут — бьются до смерти. Коли секунданты есть, они убитого
домой отвозят, а ежели без них обходилось, тело в лесу оставляют. Там
неподалёку, у тракта, что в сторону Нарвы, кабак есть. Кабатчик ушлый — клейма
ставить негде… Мы с ним уговорились, что победивший просто сообщит, где убитый,
тот и схоронит… Денег сразу заплатили да коня посулили. Того, что без седока
останется. — Гость, помрачнев, сжал челюсти. — Это всё пустое… Скажите, какой
теперь день? И который час?
Филипп удивился.
— Нынче воскресенье, пятнадцатое
апреля. Около четырёх утра.
Незнакомец, и без того бледный,
посерел ещё сильнее, губы дрогнули.
— Это катастрофа… Я должен был
возвратиться в корпус до тапты. У меня завтра генеральный экзамен. Я должен
быть в академии!
Он встрепенулся, точно собирался
вскочить и бежать, и Филипп слегка придержал его за плечо.
— Успокойтесь, сударь! Сейчас вы всё
равно не можете никуда ехать. И если всё будет нормально, не сможете ещё не
меньше недели, вы же слышали, что говорил лекарь.