Она взглянула лукаво:
— Ну, будем считать, что теоретику вы
усвоили, перейдём к маневрам. Разрешите пригласить вас на первый танец, ваше
сиятельство. — И она склонилась в изящном реверансе.
Как ни странно, после первого танца
напряжение немного отпустило Филиппа. Кажется, все мысли и чувства крупными
буквами были написаны у него на лбу, во всяком случае княгиня читала их
виртуозно.
— Ну вот и чудесно, — шепнула она, —
теперь я представлю вас Репниным.
И бал потёк своим чередом. Филипп
пригласил одну из девиц Репниных, затем другую. Волнение улеглось настолько,
что он стал вглядываться в мелькавших, точно в волшебном калейдоскопе, дам, в
надежде увидеть нежное лицо юной графини Тормасовой. Но гостей было слишком
много, и Филипп понял, что вряд ли сможет найти её, разве только встретит
случайно, как тогда в театре.
Одна из дам невольно притягивала
взгляд. Высокая, статная красавица с лилейной кожей и чёрными очами. Она явно
знала, что прекрасна, что все любуются ею — в танце шла королевой, принимающей
благоговение подданных. Кавалеры вились вокруг неё напудренным душистым роем.
— Отчего вы не танцуете? — спросили
рядом.
Филипп обернулся и увидел Андриана
Ивановича Неплюева.
— Я почти никому не представлен, — признался
Филипп.
— Не беда, — отозвался Неплюев
приветливо. — Кого вы хотели бы пригласить? Я вас представлю.
Филипп замялся. Адриан Иванович
понимающе рассмеялся:
— Глаза разбежались? Да, сударь,
здесь истинный Эдемский сад.
— Скажите, кто она? — Филипп указал
глазами на черноокую красавицу.
— У вас преизрядный вкус! —
рассмеялся Неплюев-младший. — Выбрали богиню. Сия Венера — Наталья Фёдоровна
Лопухина, статс-дама Её Величества. Сердец порушительница и предмет ревнования
всех Евиных дщерей. Желаете быть представленным?
— Нет-нет, что вы! — Филипп смутился.
— И правильно, — добавил Неплюев уже
без улыбки. — Позвольте совет на правах более старшего и искушённого: держитесь
от подобных особ подале. Знакомства с оными чреваты многими печалями. К тому же
красавица сия горда безмерно и прочих разных за людей не считает.
Видя, что Филипп окончательно
смешался, Неплюев вновь взял лёгкий тон:
— Покуда не надумали, кого
пригласить, идёмте, я вас представлю моей сестре, Марфе Ивановне, девице во
всех смыслах достойной.