За спиной Пресветлой вновь собралось сияющее веретено, сотканное из золотистого света. И богиня, не оглядываясь, сделала туда шаг. Сияние поглотило ее хрупкую фигурку. И почти тотчас истаяло. А я наконец уснула крепко, и без сновидений.
Разбудил меня холодный мелодичный голос:
– Госпожа Адалия, просыпайтесь, пора! Уже почти стемнело, и мы принесли вам платье.
С трудом разлепив тяжелые веки, я заторможено огляделась по сторонам. Кровать окружала стайка божественно-прекрасных эльфиек. Разноцветные летящие шелка их одежд переплелись между собой, образовывая своеобразный радужный полог. Каждую белокурую головку венчал обруч с драгоценными камнями. Рубины, сапфиры, изумруды и другие камни, названия которым я просто не знала, отбрасывали сочные блики на бледные прекрасные лица. Из-под венцов живым шелком струились длинные платиновые пряди волос. И только ледяной презрительный взгляд глаз всех оттенков синего и зеленого, устремленный на меня, портил пасторальную картину.
– Вставайте! – Одна из изящных, но неимоверно сильных ручек настойчиво потянула меня за плечо. И я тут же почувствовала, что в том месте начал наливаться синяк. Вот гадина! Я открыла рот, чтобы возмутиться, но эльфийка невозмутимо припечатала: – У нас очень мало времени для того, чтобы привести вас в достойный вид! Скоро уже начнется обряд.
Обряд! Я мигом вспомнила всех своих визитеров. И дрожь прошла по коже. Что же за обряд такой меня ждет? Какие планы Пресветлая пообещала поломать эльфам?
***
Эльфийки совершенно бесцеремонно стащили меня с кровати и поставили на ноги. Очень хотелось возмутится, заорать на нахалок, но я по-прежнему не могла самостоятельно даже пальцем шевельнуть. Приходилось вынужденно терпеть все тычки и понукания остроухих хамок. Во мне крепла злость и возмущение. Сердце согревало только обещание Пресветлой. И мысль о том, что, когда все закончится, я обязательно придумаю, как этим заносчивым красоткам отомстить.
С меня не слишком бережно стащили мое собственное платье, в которое я нарядилась перед отправкой к эльфам. Обтерли влажными, травянисто благоухающими тряпицами все тело. Абсолютно все. У меня кровь застыла в жилах, когда тонкая сильная ручка бесстыже вторглась ко мне между ног, цинично раздвинув мягкие складочки. В этот момент я как никогда остро сожалела о своей вынужденной неподвижности. Моя злость достигла точки кипения.