— Айрис!
Тебя никак из кухни выпустили, — проворковала Мальва, скатываясь со второго
этажа, — нос воротишь и всё надеешься приличного мужика здесь отхватить.
— Какое
дело, — огрызнулась в ответ, уже зная, что в этом месте уважают только
силу.
— Так и
останешься нищей приживалкой у тётки, — язвительно бросила растрёпанная после
бурно проведённого времени, женщина, так щедро замазывающая белилами морщины,
что, казалось, стукни и всё осыплется, — мне б твоё молодость и
красоту, уж я бы не сидела здесь.
— Но у тебя
этого нет, — ответила, насмешливо улыбнувшись, — иди, отвар выпей, изо рта
помоями несёт.
— Ты…, —
задохнулся от возмущения шарик, но быстро сдулась.
Я была
искреннее рада, что продолжать этот бессмысленный разговор Мальва не решилась,
а гордо вскинув голову, так что стала видна розовая кожа на её затылке, поплыла
на кухню. Я же поспешила к парадному выходу, ощущая смутную тревогу и
охватившее меня волнение. На мгновение замерев в нерешительности, у повидавшей
жизнь двери, дрожащими руками коснулась щербатого, потрескавшегося от
времени дерева, с силой толкнула её.
Солнце!
Первое, что я увидела, это было солнце. Ослепительное до рези в глазах…
оно ласковым теплом погладило моё лицо, шею, немного припекло слишком
оголённую грудь... А потом ветер, чуть прохладный, пахнувший морем и приторной
сладостью цветов, он взъерошил мои волосы и ловко стряхнул пыль и крошки с
подола платья.
За дверью
трактира бурлила жизнь, другая, насыщенная светом и красками. С совершенно иным
шумом и запахом. Застыв на пороге, я смотрела как женщины, одетые в куда
скромнее наряды, чем мой, спешили по своим делам. Мужчины большей частью на
улице отсутствовали. Несколько мальчишек играли возле двухэтажного дома,
кидая длинную палку в сложенные башенкой камешки. Два пса, со стороны наблюдали
за ребятнёй, но близко подходить не решались. В окне дома напротив, старушка с
седым пучком волос, собранным на макушке, поливала большой куст с яркими
бутонами цветов. Рыжая кошка с сердитым шипением, спрыгнула с балкончика,
спугнув голубей, когда часть воды полилась ей на спину. По мощённой
камнем улице проехала двуколка, в ней сидели две нарядные девушки, которые
громко обсуждали вчерашний день. Их радостный беззаботный смех ещё долго звучал
в моей голове.