— Нет, Дебра приказала комнаты прибрать, — просипела я, пятясь от
лоснящегося от пота и жира плешивого мужика, с просто огромным животом-бочкой.
На его лысине отражался тусклый свет лампы, висящей на стене, а беззубая
улыбка не добавляла мужчине очарования.
— Ааа, седьмая и вторая, — подсказал мужчина и в тот момент я была искренне
ему благодарна, пока не услышала продолжение и не заметила похотливый блеск в
его глазах, — могу подсобить.
— Нет, мне поторопится сказали, — пискнула, быстро рванув к двери с
деревянным номерком под цифрой два.
Комната оказалась действительно пуста. Повернув на пару оборотов,
вставленный в замок, ключ, я несколько раз дёрнула за ручку, чтобы
удостовериться, что дверь заперта и только тогда с облегчением выдохнула.
Мельком окинув взглядом убогую обстановку небольшого помещения, скривилась
от омерзения. Узкая кровать с собранным в кучу постельным бельём, с
подозрительной на вид жёлтой лужей на простыне. На полу с одной стороны койки
лежал круглый пёстрый коврик; стол, завален объедками и пустыми бутылками, стул
на котором висело полотенце в кровавых разводах, шкаф с открытой дверцей был
пуст и табурет с кувшином и тазом с чуть розоватой водой в нём.
Замерев у порога, я рассеянно осматривала комнату, не зная, с чего начать. В
итоге предпочла менее противное занятие, убрать постельное бельё с кровати.
Собрала серую простыню, стараясь не задеть рукой жёлтую лужу. Ещё
одна простыня заменявшая пододеяльник полетела на пол. Добравшись до
комковатой подушки, с трудом пересиливая тошноту, подступающую к горлу, я
стянула мокрую наволочку, когда почувствовала на своём теле руки, которые
больно сжав мою талию, прижали меня к чьему-то телу.
— Малышка Айрис, вот ты и попалась, — прошептал хриплый мужской голос…
Это
произошло неосознанно, резкий разворот, удар коленом в пах, а дальше всё словно
в тумане…
Пришла в
себя спустя пару минут, в немом крике я потрясённо смотрела на того самого
плешивого. Мужчина, раскинув руки, лежал у моих ног, его глаза были удивлённо
распахнуты, от головы уже набежала небольшая лужица крови. А угол тумбочки был
измазан в чём-то буром.
— Нет, нет,
— от охватившего меня ужаса, ноги ослабли, и я будто подкошенная рухнула
на пол, зажав рот рукой сдерживая испуганный крик, ползком пятилась от
тела, неистово шептала, зажмурив глаза, надеясь, что всё это неправда, — этого
не может быть, это не я.