— Надеюсь, они получили премию
Дарвина, не утащив за собой остальных?
Накомис прячет улыбку. Исайя
игнорирует вопрос и продолжает:
— С их уходом выжившие решили
защищаться от слуг Зверя до наступления Вознесения.
— Красавчики. Ударим хедшотами по
антихристу.
Енох кривится от моей
легкомысленности.
— В меру наших скромных сил нам это
удавалось. Однако вчера всё изменилось, когда в нашу общину
приехали злые люди. Они отобрали наше оружие и припасы. Калечат и
издеваются над нашими братьями и сёстрами. Особенно сёстрами, — с
тяжёлым вздохом добавляет он. — Многих они… — неоконченная фраза
повисает в воздухе.
Накомис сжимает свой лук так, что
белеют костяшки.
— Я так понимаю, огнестрельное оружие
у вас было в наличии. Не перестреляли вы их к херам, потому что
пацифизм головного мозга, верно?
Исайя отводит взгляд.
— Где сейчас эти ублюдки? Ограбили
вас и уехали, пообещав вернуться? И теперь ты, как та крестьянка,
ищешь семь ковбоев, чтобы защитить вашу деревню от бандитов?
— Что? — теряется собеседник. — Нет.
Они обосновались в нашей общине, ведут себя разнузданно и жестоко.
Похоже, не собираются покидать её в ближайшее время. Сестра Сара
подслушала их разговоры. Лиходеи намерены сделать из нас рабов,
которые будут выращивать для них пропитание. Я не мог смотреть на
творящееся беззаконие и ночью тайно выбрался, чтобы найти помощь. Я
слышал, что здесь живут верующие люди. Надеялся, что кто-то из них
откликнется на мои мольбы.
— Понятно. Вы хотите, чтобы мы пришли
и решили за вас эту проблему?
Исайя отчаянно соглашается:
— Ваши души всё равно потеряны,
однако вы можете спасти наши!
С улыбкой смотрю на него и трясу
башкой.
— Такой ты простой… Типа, нам всё
равно дорога в ад, но хоть по пути их с собой захватим?
Он радостно кивает с улыбкой на лице.
Мол, наконец, мы достигли взаимопонимания.
— Во-первых, кто там заливал про
вторую щёку? Тебя от лицемерия собственного не корёжит, а? Что же
вы щёку-то не подставите? Или другую какую часть тела? Или если
мочить бандитов будете не вы, то и грех не на вас?
Бородач наливается кровью. Не то со
стыда, не то со злости.
— Во-вторых, у нас говорят: “Простота
хуже воровства”. А в вашей книжке точно написано что-то про
гордыню. Вот ты припёрся в чужой лагерь, хочешь спихнуть свою беду
на нас, и где обещание какой-то компенсации? Где вообще хоть одна
мысль о том, зачем нам переться в другую часть округа, рисковать
своими жизнями и подставляться под ответный удар Самеди?