У меня, к примеру, не выходит сосредоточиться на перечитывании
мемуаров Като. Смысл написанного ускользает, словно густой туман застилает знакомый
пейзаж. Предложение Эви и собственное согласие с ним не выходят из головы, и я
могу лишь тревожиться о будущем и сожалеть об ошибках прошлого.
Появление Николаса становится приятной возможностью
отвлечься от дела, к которому сегодня душа не лежит.
Всегда тусклый и блеклый, сегодня Николас особенно бледен. В
серых чуть навыкате глазах будто отражается небо, закрытое набрякшими дождевыми
тучами. Любезный разговор о погоде и природе обрывается сразу, и Николас переходит
к делу.
— Принцесса Лайла, — начинает он, пытаясь сделать это
решительно, но в напряжении тела легко угадываются смятенные чувства, — прошу
простить, что докучаю вам, однако не могу молчать. Вы совершаете чудовищную ошибку.
Не поймите превратно, ни в коем случае я не против видеть вас на троне —
учёность и добрый нрав, несомненно...
Он замолкает. Его взгляд бегает по сторонам, не в силах
уцепиться за что-то одно.
Жду, наблюдая за нервными движениями его рук. Мне кажется, я
знаю, что услышу, если он всё же решится высказать тревоги прямо, без
многослойных одежд из заранее подготовленных красивых слов.
Так и происходит. Он говорит с отчаянной надеждой
хватающегося за соломинку:
— Для управления войсками можно подобрать знающих людей и
устроить всё так, чтоб не было нужды иметь дело с людьми нецивилизованными... Как
можно подпускать к трону чужаков, людей без роду-племени, голытьбу... Отдать
принцессу Эвелину замуж за варвара из северных земель, когда она... Пересадить
изысканную розу на пустырь, где способна расти лишь осока и сорная трава...
Я смотрю в лицо, покрывающееся неровными пятнами румянца, и
сопереживаю Николасу всем сердцем. Но у него нет и никогда не было ни единого
шанса привлечь внимание сестры. Бездетный вдовец, отдавший жизнь служению
короне, он производит приятное впечатление своей усидчивостью, долготерпением и
умением, несмотря на лица, высказать честное мнение. Он человек скромный и верный,
но этим сердце Эви не завоевать.
Её отношение к нему я знаю точно — откровенное мнение о Николасе,
и как придворном, и как мужчине, доводилось выслушивать не раз.
— Вы говорили напрямую с моей сестрой? Отважились признаться
в чувствах? — Прямой вопрос звучит грубо, но Николас должен понимать, насколько
причины его поведения очевидны даже для таких, как я — существ без пола и
надежд найти друга по сердцу.