Магические силы — такая слабость. Я ненавижу их.
Отголосок страха, что они вновь вырвались из-под контроля и
навредили человеку, намного неприятней воспоминания о том, как варвар пытался
меня поцеловать без разрешения и как нагло себя вёл.
Видеть возможную жертву моей несдержанности больно, и я
отворачиваюсь — смотрю в сторону, на шкафы, заполненные книгами и свитками. До
чего ж хочется поскорее закончить разговор. Смертельная усталость наваливается
на меня.
И тут я слышу откровенно восхищённое:
— Ты приказала голему без слов.
Хорн сидит в кресле в трёх шагах от меня, честно выполняя
наше соглашение, и растирает алеющие уши. В его глазах отражается явное изумление,
но ни капли страха.
М-да. Если уж попадание в тиски рук голема не смогло научить
Хорна вежливости, то и мне не стоит тратить на это время.
— Тебя это удивляет? — отвечаю я.
Выкать ему, когда он обращается ко мне на ты, точно не
стоит. Учитель этикета поспорил бы со мной, но мы не на уроке. Это жизнь, и я
не с прилизанным придворным говорю, а с человеком куда как проще и искренней. На
последнее я вправе лишь надеяться, но почему-то верю Хорну.
Он усаживается в более свободной позе, хлопает ладонью по
колену.
— Я не какой-нибудь невежда, — говорит он, глядя мне прямо в
глаза. — Я знаю пути магии. Мне объясняли. Андриан показывал мне свою коллекцию
глиняных слуг. Так что твой голем не первый мой знакомец, я видел и других.
— Ты знаешь Андриана лично? — Моё желание узнать побольше о
великом маге северных земель так сильно, что я не могу его сдержать. Меняю
тему, хотя собиралась говорить совершенно о другом.
— Конечно! Ты ведь знаешь, что Андриан живёт в Конвальде?
Наш город не такой уж и большой, там каждый знает каждого. — Хорн чуть подаётся
вперёд, обеими ладонями хлопает себя по коленям. — Так ты правда отдала приказ
только силой мысли? Это говорит о большой внутренней мощи. Даже Андриан так не
делает.
Он улыбается, и я вижу в его глазах искреннее одобрение.
— Да, моя магия сильна, — отвечаю я и вздыхаю. — Поговорим о
другом. О более важном сейчас.
Хорн вновь откидывается на спинку кресла. Хотя его манера
смотреть в упор, терзая тяжёлым взглядом, не изменилась, теперь она угнетает
меньше.
Страха больше нет — вдруг понимаю я. Это объяснимо: все
недоразумения, которые могли случиться между нами, уже случились. Мне больше
нет нужды стараться показаться лучше, чем я есть. Да и просто невозможно ещё
больше разочароваться в Хорне, чем это уже произошло, когда он повёл себя
недостойно.