Но в последнее время, где-то с год, начали там какие-то непонятки происходить. То выброс магии не пойми откуда, хотя измырей и близко нет, то всполохи средь бела дня на весь небосвод. А то вдруг некого пропавшего баронета весь гарнизон три дня искал, а он обнаружился на другом конце империи пьяный вдрызг и ничего не помнящий, при этом портальные переходы из гарнизона были перекрыты намертво.
И много чего ещё по мелочам. Собственно, как по мне, то ничего такого, кроме путешествия баронета, над которым потом вся империя умирала со смеху, там, собственно, не происходило. Так, странности какие-то. Ровно до того момента, пока этими странностями вдруг не заинтересовался мой брат…
С баронетом-то, думаю, никакой загадки нет. По пьяни он запросто мог переход открыть, ежели догадался к измыревской башне подключиться и кучу левов им перекачать. По трезвому левы по неизвестной причине не перекачиваются, а по пьяни, пожалуйста, сколько угодно…
Мы и сами, когда служили, эту шутку хорошо знали. Не все, конечно весьма ограниченный круг, и на другой конец империи мы не летали, тут баронет перегнул малость. Интересно, откуда у сего баронета такие сведения, ежели мы секретик сей берегли как мамаша дочку. Вот и узнаю заодно. Тем более что Славен снабдил меня неограниченными полномочиями как своё доверенное лицо...
***
Мариенград.
Императорский дворец.
Великий император всея империи Славен Мариенградский, стоя у своего любимого окна с рамами из тёплого жёлтого дерева, задумчиво провожал царственным взором молодого графа Ратмира Корнегейского, легко вскочившего на своего любимого коня Белого и умчавшегося на нём с места в карьер, едва не сбив посмевшие открыться перед ним не мгновенно тяжёлые врата императорского дворца.
Наглый мальчишка, наглый. Но дара хоть отбавляй. Не такой спокойный и рассудительный, как брат, нет. Этот горячий, вспыхивает как порох, где надо и где не надо. И никакого почтения к старшим, никакого. Но настойчивый. Пока своего не добьётся, не успокоится.
Это Славен ещё по высшей школе помнит. Намучился он тогда с этим Ратмиром. Тот ведь доводил абсолютно всё до конца не только в учёбе, где надо признать, равных ему немного было. Не только в учёбе, а и в многочисленных нарушениях чопорного устава школы.
Причём выворачивал всё так, шельмец, что виноватых не находилось. Вспомнить хотя бы иллюзии, которыми школа обычно встречала новеньких. Да что там новеньких, сам Славен один раз вздрогнуть изволил. Откуда иллюзии? Ниоткуда, измыри наслали, один ответ. Во всём у них всегда измыри виноваты были, а сам Ратмир со своей компанией совершенно ни при чём.