* * *
На маминой стороне тоже весьма колоритные фигуры. Но совсем другого плана – крестьянского, мужицкого, а то и криминального. Сочетание детей обратное – трое мужиков и четверо дочерей. Не сказать – богачи, просто зажиточные. Дед Татос, участник Русско-японской войны 1904–05 гг., женился сразу после «дембеля». Первенец не выжил, умер в три года от какой-то болезни (откуда им знать – какой?). Старшая дочь Ашхен, выйдя замуж и родив трех дочерей, рано ушла из жизни (чахотка, как тогда говорили). У остальных тоже особого благополучия не получилось…
Дед умел все. И крестьянин, и мастеровой. Меня учил инструментом пользоваться. До конца 30-ых каждое лето вывозил семью на высокогорные пастбища. Мать рассказывала: в первый же день летний шалаш строил с очагом огня, пол настилал глиной, которая, затвердев, становилась каменной… В сезон нанимал и работников на уборку урожая (сеял только сам). Бывало, до десятка коров и до 60 овец держал. При коллективизации одним из первых все отдал в колхоз, вплоть до кур. Сказал: с этой властью не смухлюешь, велено отдать – надо отдавать. Так и уцелел, ни в кулачестве, ни в каких иных грехах не был обвинен. Но в колхозе работала в основном жена, дед так и остался частником.
Он грамоты не знал. В армии обучали русскому алфавиту, но быстро выветрилось за ненадобностью. Зато все крестьянские премудрости были у него на вооружении. Работал с металлами, деревом, камнем, глиной, навозом… Вся округа относилась к нему с уважением и даже благоговением. Советовались с ним почти все по жизненно важным для себя вопросам.
Бабушка Вартуш, его жена, на 10 лет моложе его, была очень работящая. Не сказать – шибко умная, сей «грешок» ее миновал. А свои обязанности выполняла безропотно. Она в 60 и за 60 положенные по закону 120 трудодней в колхозе неизменно вырабатывала. Помогала всем детям безотказно.
И старший сын у них пошел в мать. Дедова сторона – горская мелкота. Этот Митридат же – за метр 80. А обувь носил 45 размера. И работал, как конь. За световой день скосить полтора гектара нивы для него было привычно (дедова сторона рационалисты, лишнего шагу не сделают, все – в меру). Ребенком в 5–6 лет я нередко с его дочерью (моей ровесницей) носил ему обед в поле: 3-литровую кастрюлю супа и килограммовую буханку черного хлеба. Съедал все, отдавал кастрюлю нам обратно и домой отсылал.