—Смотри. Вот они, – красавчик указал посохом.
То, что я принял за поваленный трухлявый ствол, имеет ноги и
ушастую голову. Тёмный, вытянутый силуэт неподвижен, как может быть
неподвижным только мертвец.
Подходим ближе. Этот гоблин уже никого не разделает на
шашлыки.
Вблизи их оказалось пятеро – зеленокожих, лопоухих существ. Они
веером лежат вокруг погасшего костра. Босые ноги с когтистыми
пальцами уткнулись в кучку остывшей золы. Тощие тела вытянуты,
длинные узловатые руки закинуты за головы, судорожно скрючены
тонкие пальцы. Похоже, какой–то шутник выложил из мёртвых гоблинов
лучи диковинной пятиконечной звезды.
Арнольд нагибается над телами, будто что–то вынюхивает.
Переходит от одного к другому.
—Странно, странно, – бормочет себе под нос. – От чего они
умерли, Эрнест?
Подхожу ближе, смотрю. Не люблю я любоваться на покойников, но
делать нечего.
Да, зрелище не для слабонервных. Бедняга ушастик умер неприятной
смертью.
Посредине груди, там, где у любого существа должны быть рёбра,
зияет дыра. Круглая такая дырка, можно два кулака просунуть. Края
кожи висят кровавыми лоскутами, весь ливер, что был внутри,
вывалился на траву. Ох, мама дорогая, что–то мне нехорошо.
Над костром на двух рогульках подвешен котелок, из котелка
торчит рыбий хвост. Ещё одна рыбина лежит, зарывшись в золу.
Крупная рыбина, с хорошую щуку. Хищный рот разинут, и видны
загнутые острые зубы. Тускло блестит круглый рыбий глаз.
—Ядрёная у них уха получилась. Аж до печёнок припекло, – пытаюсь
пошутить, но голос предательски срывается. Слишком много смертей за
последнее время.
Арнольд вытаскивает рыбу двумя пальцами за хвост из котелка.
Задумчиво вертит перед глазами. Серьёзно отвечает:
—Не думаю, что дело в супе. Похоже, нас опередили. Надо уходить
отсюда.
Он деловито снимает с ближайшего гоблина пояс с кинжалом. Вертит
кинжал в руке, хмыкает, и запихивает в мешок. Переходит к другому,
берёт с тела круглый щит, морщится и отбрасывает в сторону.
Деревянный кругляш откатывается под куст.
Подбираю рыбину, оттираю ладонью золу. Рядом с костром из травы
выглядывает розетка крупных листьев. Из центра лиственного пучка на
тонком стебельке торчит лиловый цветок.
Срываю парочку цветочных листьев. Бережно заворачиваю рыбью
тушку, опускаю в мешок. Пригодится.
—Интересное сочетание, – загадочно произносит Арнольд.
Наклоняется над цветком, и одним движением выкручивает его из земли
вместе с корнем. Отряхивает о колено, и кладёт к себе в мешок.
Цветок тут же вываливается наружу, красавчик шипит от досады.