Все это Ушаков отметил, когда шел к Марии. Его несколько раз
останавливали, да и на всем протяжении своего движения Андрей
Иванович ощущал, словно чье-то незримое присутствие сопровождает
его, отслеживая каждый шаг. Ощущение было неприятное, но, в то же
время Ушаков испытывал удовлетворение. Здесь действительно лихим
людям было бы сложно прорваться к августейшей семье.
— Можете пройти, Андрей Иванович, только трость придется здесь
оставить, — заявил второй гвардеец, вернувшись из кабинета.
— Вот даже как, — Ушаков протянул ему трость и нарочито хромая
пошел к открывшейся двери.
— Времена нынче такие, Андрей Иванович, уж не обессудьте, —
попытался сгладить впечатление гвардеец.
— Да я не в претензии. И это хорошо, что государь дворцовую
гвардию велел вывести из-под надзора Тайной канцелярии, а то как бы
вы у своего начальника сейчас трость забирали? — и Ушаков зашел в
кабинет. Дверь за ним закрылась, но не плотно, что тоже не
ускользнуло от его взгляда. — Доброго здоровьишка, ваше величество,
Мария Алексеевна.
— И вам не хворать, Андрей Иванович, — Мария пристально смотрела
на Ушакова и сейчас перед ней стоял только один вопрос, стоит ли
доверять начальнику Тайной канцелярии, или он каким-то образом
причастен к заговору, который она ощущала всеми внутренностями. — С
чем вы пожаловали ко мне?
— Позволите ли сесть старику, ваше величество? Тем более, что
мордовороты у ваших дверей трость у меня отобрали. — Ушаков
готовился к этому разговору, но сейчас не знал с чего начать.
— Я немедленно прикажу вам ее вернуть, — Мария встала и уже
сделала шаг к двери, как Ушаков ее остановил.
— Не стоит, ваше величество. Так вы обесцените все то, чего
добивался Петр Федорович. Он вам точно не скажет за это спасибо,
когда вернется.
— Тогда садитесь, Андрей Иванович. Насколько мне известно, вы
имели полное право сидеть в присутствии Елизаветы Петровны. Не
будем нарушать традиции, — и Мария указала на кресло, сама же села
в то, с которого недавно вскочила. — Вы ведь не просто так
проделали этот путь, чтобы проверить как обстоит дело с
охраной?
— Вы удивительно проницательны, ваше величество, — Ушаков сел,
остро сожалея, что у него нет трости, которой он привык
манипулировать, как дамы веером. — Скажите, ваше величество, вас не
посещал Алексей Петрович Бестужев? Может быть, хотел выразить свои
соболезнования в связи с утратой Елизаветы Петровны? Или же еще
какие пожелания высказывал?