— Нет, ваше величество, Андрей ничего мне не говорил, — покачала
головой Анна. — Он только сказал, чтобы мы все время находились
здесь, потому что это безопасно.
— У меня голова скоро лопнет, — пожаловалась Мария. — Ушаков, да
тот же Ломов постоянно говорят про какую-то опасность, но никто не
объясняет, что именно они имеют в виду. Как я могу чего-то
опасаться, если не знаю, чего именно мне опасаться?
— Думаю, что дело в лорде Кармайкле, — задумчиво произнесла
Анна.
— А мне кажется, что не только в нем. — Мария задумчиво
осмотрела оранжерею. — Вот что. Я так давно не получала писем от
своих дорогих сестер, наверное, пора бы мне уже им написать.
— И кому же именно вы хотите написать, ваше величество? — Анна
сняла перчатки, в которых она помогала Марии в её непростой борьбе
с сорняками.
— Марии Амалии, королеве Неаполя и Сицилии. А также Марии
Жозефине. В последнем письме от моей матери проскользнули
интересные намеки на то, что Марию Жозефину хотят выдать замуж за
дофина, якобы в этом случае Франция станет претендовать на
Саксонию. Но ведь это невозможно! Потому что Российская империя
претендует на Саксонию. В конце концов, я старше Марии Жозефины. С
другой стороны, зная своего отца, я могу предположить все, что
угодно, — добавила Мария мрачно. — Он вполне мог обещать уже
проигранные земли хоть двум претендентам, хоть трем.
— Простите, ваше величество, но во сколько лет ваша сестра вышла
замуж? — Анна недоверчиво покачала головой. Она знала, что разница
между сестрами не слишком большая. Слышала она и о том, что в
Европе девушек могут выдавать замуж очень рано, вот только
насколько рано, она пока не представляла.
— Марии Амалии исполнилось четырнадцать, когда ее выдали за
Карла. Марии Жозефине столько же. Я была практически перестарком,
когда Петр, наконец, решил связать наши судьбы браком. Мама уже
плакала, и говорила, что меня ждет монастырь, потому что синие
чулки никому не нужны, — Мария усмехнулась, и ее усмешка в этот
момент стала просто чудовищно похожей на усмешку Петра.
— Насколько мне известно, Петр Федорович наоборот ждал, когда вы
войдете в разрешенный церковью для венчания возраст, и то, для вас
сделали исключение, — Анна забрала грязные перчатки у Марии и
бросила их в корзину с сорняками.
— Я знаю об этом, — Мария вздохнула.