Но уже в следующий миг поредевшая
рота крылатых гусар с разгона врезалась в шеренги московских
пикинеров…
Крылатые гусары выскочили из рваных
клубков порохового дыма, обтекающего их броню, словно твари
хельхейма из кошмара средневекового викинга! И жуткий,
пронзительный крик их рослых жеребцов да крылья за спинами
всадников только усилили это ощущение!
А после перед моим взором
развернулось самое чудовищное и эпичное действие, что я когда-либо
видел за всю свою жизнь…
Достаточно сказать, что первый ряд
крылатых гусар практически мгновенно погиб на моих глазах – и
выглядит это реально жутко. Я не знаю, что заставило шляхтичей
переть в лоб на пики – знаменитый ли польский гонор и граничащая с
безумием храбрость, или же облако порохового дыма закрыло от них
пикинеров так, что всадники не рассчитали момент столкновения – не
берусь судить. Но если ляхи понадеялись на длину пик, в фантазиях
некоторых моих современников более коротких, чем у солдат-пикинеров
– они жестко просчитались! И пусть много позже длина пехотной пики
действительно сократиться – но случится это уже после всех сражений
Смутного времени, а то и после Смоленской войны, сейчас не вспомню…
В настоящий же момент что у гусар, что у линейный пехоты длина
копейного древка и граненого наконечника примерно одинакова – от
пяти с половиной до шести метров.
Так вот, кого-то из рекрутов
всадники первого ряда польской хоругви реально достали, дотянувшись
до севших на коленях пешцев – или пронзив граненым наконечником
стоящих во втором ряду солдат... Однако каждый из «смертников» с
разгона напоролся сразу на две, а то и три пики – как напоролись на
них и скакуны шляхтичей! Смерть пришла мгновенно – на острие
внезапно проступившей сквозь дым заточенной стали, ударившей в лицо
неудавшегося покорителя Московии – или же в грудь, прошибив кирасу!
Закаленная броня гусар способна выдержать мушкетную пулю чуть
более, чем за тридцать шагов – но сейчас бешенная скорость их
собственных жеребцов не оставила кирасам ни единого шанса против
граненых пик… Ну, и наконец, подавляющее большинство «дестриэ»
ляхов нашли свою смерть на копьях ратников первой, ставшей на
колено шеренги! Оглушив всех нас страшным визгом – и обломав древка
пик тяжестью своих тел…
Я оторопело замер, увидев, как на
одном из пехотный копий на несколько кратких мгновений повис
пронзенный гусар – после чего древко не выдержало тяжести крепкого
поляка, облаченного в броню, и сломалось… А другой лях, чей конь с
разгона напоролся на пику, буквально вылетел из седла – и пролетев
еще пару метров, повис на копьях солдат задней шеренги! И ведь
таких несчастных я успел увидеть еще троих…