Купив по мороженому у полной улыбчивой продавщицы, мы
прокатились в открытой кабинке колеса обозрения. Внизу играла
весёлая музыка, и гуляли люди, а на высоте разгулялся тёплый летний
ветер. Кабинку со скрипом покачивало, и Катя испуганно прижималась
ко мне. При помощи большого железного колеса я крутил кабинку,
показывая Кате то плотину Волховской ГЭС, то высоченные трубы
Волховского алюминиевого завода, то новый автомобильный мост.
Когда мы спустились вниз, Катя загорелась идеей прокатиться на
карусели с загадочным названием «Сюрприз». На этой карусели
катались стоя, крепко держась за поручни и пристегнув страховочную
цепь.
— Только ты встань напротив меня, — попросила Катя. — Тогда мне
будет не так страшно.
Карусель начала вращаться — сначала медленно, а потом всё
быстрее и быстрее. Вот она разогналась, словно центрифуга — я даже
почувствовал перегрузку — и вдруг накренилась, продолжая вращаться!
Теперь мы с бешеной скоростью то взлетали вверх, то падали вниз. Я
видел восторженное лицо Кати. Подол её платья развевался на ветру,
волосы летели, сверкая на солнце, словно золотая волна!
— Твои родители живут здесь? — спросила Катя, когда мы, отдыхая
от головокружительного «Сюрприза», сидели на скамейке.
— Да, — ответил я. — Хочешь, зайдём к ним в гости.
— Нет, — улыбнулась Катя. — Пока нет. Пойдём ещё на чём-нибудь
прокатимся!
***
Выкрашенный в защитный цвет «ЗИЛ» подъехал вовремя. Солдаты
попрыгали из кузова, радуясь нежданной свободе. Они привезли с
собой лопаты и даже пару ломов.
Белобрысый сержант выскочил из кабины.
— Взвод, вольно! Десять минут перекур!
Бойцы живо рассыпались по поляне, а сержант подошёл ко мне и
протянул руку.
— Володя, — окая, сказал он.
— Андрей.
— Ну, показывай фронт работ.
— Так это не близко. Километра три отсюда.
— Ничего, — улыбнулся Володя. — Нам маршировать не привыкать!
Погоди, я машину отправлю.
Он сказал несколько слов водителю. Тот кивнул, развернулся,
стреляя синим вонючим дымом, и покатил в сторону Светлого.
— В восемнадцать ноль-ноль он должен нас забрать, — сообщил мне
Володя, морща вздёрнутый нос.
Затем полез в карман гимнастёрки и достал пачку «Примы».
Протянул мне.
— Закуривай!
Я покачал головой.
— Не курю.
Володя чиркнул спичкой.
— И что, ты каждое утро будешь приходить сюда из Черёмуховки? —
спросил он. — Сколько тут?