— Идиоты! — в сердцах сплюнул он. И
попытался решить, что будет приличнее: показаться перед гостьей
прямо сейчас, обрадовав ту видом мятого халата и не менее мятого
лица, или прежде попробовать привести себя в порядок. Рассудив, что
дополнительные четверть часа в данной ситуации погоды не сделают,
крикнул:
— Воды! Живо!
Аннушка огляделась. Гостиная, где она
оказалась, была небольшой, но очень милой. Море свечей, тяжёлые
портьеры из тёмного бархата, мягкими складками ниспадающие на пол,
фарфоровые статуэтки на каминной полке, столик с резными ножками,
раскрытая книга на нём, не новое, но, по всему видно, очень удобное
и уютное кресло. Девушке сразу же захотелось забраться в кресло с
ногами и уткнуть нос в страницы призывно распахнутого тома. Чтобы
побороть искушение, она сосредоточила взгляд на коллекции
фарфора.
— Любопытнейшие вещицы, не правда ли?
— внезапно произнёс каркающий голос.
Анна оглянулась – в кресле вальяжно
расположился жилистый старик. Он был облачён в длинный просторный
домашний халат, подпоясанный витым шнуром, белую рубаху с пышным
кружевным жабо, кюлоты и чулки, плотно обтягивающие его длинные
ноги, на которых красовались туфли со стоптанными задниками и
огромными, по всей видимости, золотыми пряжками. Всё по моде
двухвековой давности.
— Михаил Арсеньевич Милованов, —
представился старичок, встав с кресла и на старинный манер
отвешивая Анне глубокий поклон. – Предок того оболтуса, к которому
вы, по всей видимости, наведались. Вот не знаю, то ли из-за того,
что его в мою честь Михаилом назвали, то ли из-за того, что похож
он на меня чрезвычайно, питаю к нему нежнейшую привязанность.
— Анна Ивановна Кречетова, — девушка
вернула поклон.
Почему-то ей и в голову не пришло
склониться в реверансе, и уж тем более неожиданный собеседник не
вызывал желания ограничиться лёгким книксеном. Михаил Арсеньевич
одобрительно покряхтел и вновь угнездился в кресле.
— Аннушка, значит, — протянул он
задумчиво и покивал. – Ты уж прости старика, я с тобой по-простому
буду, по-свойски. За столько лет намолчался, намаялся… не до
церемоний сейчас. Ты, я смотрю, девушка понятливая, не то, что
некоторые… Приезжал тут один, тоже из видящих… Гонору-то на целый
погребок и толку-то дай боги с ноготок! Не получилось у меня с ним
задушевной беседы. С тех пор, почитай, уж полста лет прошло… Да ты
не тушуйся, присаживайся на софу-то! В ногах правды нет.