Хоть она помогала матери изо всех своих сил изнеженной
баронессы, как следует послушной и прилежной дочери, но не
справлялась морально с навалившимися изменениями. У Хелен пропал
аппетит, постоянно были апатия и упадок сил. А когда в один ужасный
день Кристен Алис Бальмануг нашли в ее комнате со следами
насильственной смерти, то Хелен не выдержала и сама слегла с
жаром.
Возможно, для ослабленного организма хрупкой баронессы смерть
матери, которая "посмела бросить" свою дочь одну в этом жестоком
мире, было последним ударом. По крайней мере, спустя несколько дней
в теле Хелен очнулась Елена, которая почему-то не помнила последние
события свой собственной жизни перед попаданством. И даже не могла
понять – в своем то мире она тоже умерла или нет?
Прошла еще пара дней, пока девушка соображала куда и как попала
и что обратного хода нет, по крайней мере сейчас, как у таверны
объявился новый хозяин – Здоровяк Мдор с огромным шрамом через
пол-лица. И явно с богатым криминальным прошлым, вернее, настоящим.
Просто зашел в таверну с пятеркой своих таких же страшных спутников
и громко объявил, что теперь он, Здоровяк Мдор, здесь хозяин.
Неизвестно, как бы отреагировала на это Хелен, но Елена
благоразумно решила не спорить. Пошатываясь от упадка сил после
болезни, встала и собрала свои немногочисленные вещи. В сумку легли
лишь сменное простенькое платье да белье с расческой и прочими
необходимыми женскими предметами. Богато расшитые наряды и прошлая
роскошь остались в далеком прошлом. Спустилась девушка с не такой
уж объемной сумкой, куда поместилось всё ее нынешнее "наследство",
в большой зал, где расселся Здоровяк Мдор, и слабым, но четким
голосом попросила из кассы наличные на дорогу до ближайшего
города.
Кто-то из дружков Мдора тогда попытался подкатить к девушке и,
сыпя непристойными шуточками, предложил свою «великодушную помощь»
в дальнейшей судьбе «сиротинушки». То есть откровенное мужское
«покровительство», подкрепленное похабными комментариями и
маслеными взглядами, как самого "благодетеля", так и его приятелей.
Но Елена, то есть теперь уже Хелена, к чьему «наследству» невольная
душа-иммигрантка решила привыкать, продолжала упорно смотреть
именно на Здоровяка Мдора, стараясь держать подбородок повыше, хотя
было ужасно страшно. Кто знает, что тогда произошло – то ли совесть
у Мдора на пять минут проснулась, то ли вид болезненной девушки был
настолько ужасным, и Здоровяк побоялся получить второй труп,
который уж точно на его счет запишут. В общем, он вдруг велел: