- Выходит, что я, - кряхтя по-стариковски, отозвался Махмуд.
- Тогда вэлком – карета подана! – Указал участковый на свой
допотопный УАЗик с гербом СССР и надписью «милиция» на борту.
- Хорошо еще, что не «черный воронок», - недовольно буркнул
таджик, выходя на улицу и запирая за собой калитку.
[1]УК РФ
Статья 228.1. Незаконные производство, сбыт или пересылка
наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, а
также незаконные сбыт или пересылка растений, содержащих
наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей,
содержащих наркотические средства или психотропные
вещества
Перед тем, как поехать в участок, Махмуд отпросился переобуться
– по двору он ходил в богато расшитых восточных шлепках. На что
любезно получил разрешение Филимона Митрофаныча. Отсутствовал он
буквально минутку. Наконец загрузив в своего основательно
поюзанного, но выглядевшего словно «с иголочки», козлика всех
заинтересованных лиц, Сильнягин занял место за рулем своей
колымаги.
Усевшийся сзади Махмуд ворчливо произнес:
- Ну, начальник, поехали уже – спать хочу!
Участковый обернулся и с прищуром посмотрел на недовольного
пассажира, а затем иронически произнес:
- Не поехали, Махмудка, а полетели! Пристегнулись простынями! От
винта! – И он завел свое раритетное средство передвижения.
Эту легкоузнаваемую цитату из кинофильма «Ирония судьбы, или с
легким паром», Светлана сразу опознала. Она очень любила эту старую
киноленту, транслируемую на Новый год, наверное, по всем каналам. А
вот Игорешку она отчего-то раздражала, и на этой почве у них
постоянно возникали разногласия. Но со временем она привыкла к этой
его непереносимости старых советских комедий, которые она полюбила
с детства всей душой, сидя вместе с родителями холодными зимними
вечерами возле нарядной елки.
А Митрофаныч еще и запел:
- Под крылом самолета о чем-то поет…
- Да езжай уже, старый шайтан! – недовольно выругался сквозь
зубы Махмуд.
Вообще, Светлана заметила, что пожилой таджик, с первого взгляда
кажущийся невозмутимым, отчего-то нервничает. Его кривоватые пальцы
постоянно двигались, словно перебирая невидимые четки, а мышцы,
словно бы находились в напряжении. Да он и в машине сидел, как
будто кол проглотил. Но сказать точно, ошибается она или нет,
Дроздова не могла, поскольку с недовольным Махмудом дел раньше не
имела. Может он все время такой недовольный и нелюдимый. Но
криминальная психология, которую ей преподавали во время учебы,
была одним из любимейших предметов.