Сделав в памяти зарубку, повнимательнее приглядеться к этому
подозрительному старику, Светлана с удовольствием подхватила,
припомнив, как этот эпизод звучал в любимом кинофильме:
- Душевно-душевно! …о чем-то поет зеленое море тайги!
Несмотря на происходящий вокруг нее весь этот «деревенский сюр»
с убийством свиньи и найденной в её чреве расчлененкой встреченного
утром киллера (правда об этом в тот момент она и не подозревала),
ей отчего-то стало хорошо-хорошо, как в далеком детстве, когда она
летом у бабушки гоняла с соседскими ребятишками в
казаки-разбойники, где она всегда играла на стороне «закона».
- Ай, Светлана! Ай, товарищ следователь! Ай, молодца! –
восторженно воскликнул Сильнягин, обрадованный её неожиданной
поддержкой. – Сразу видно – наш человек! Переезжай в Нахаловку,
Светлана Батьковна! Нечего тебе в том городе делать! Вот в твои
надежные руки я тебе с радостью бы свой участок и передал! –
Автомобиль Сильнягина тем временем покатил по дороге к гаражу
Кирьяна.
- Захвалите вы меня, Филимон Митрофаныч! – со смехом ответила
Дроздова. – Не могу я сюда переехать – у меня в городе муж! –
Привела она в свое оправдание железобетонный довод.
- Эх! Ну, это ты поспешила, девка! – отозвался участковый. –
Хотя, а что муж? Муж, как известно, объелся груш! Не захочет с
тобой переезжать – так мы тебе у нас отменного жениха найдем!
- Уж не вас ли, Филимон Митрофаныч? – подначила старика
Света.
- Ох, егоза! – погрозил ей пальцем Сильнягин. - Да куды ж мне
женихаться? Был бы помоложе чуток…. А так - не сегодня-завтра
коньки отброшу! А парни хорошие у нас найдутся! Вон, можно у Катьки
в бригаде пошукать! Лесорубы! Красавцы! Прям тридцать три богатыря!
Эх… - УАЗик резко затормозил – В свете фар показался сарай Кирьяна,
и сам хозяин, стоящий у распахнутых ворот с прискорбным выражением
лица и взъерошенной плешивой шевелюрой.
Сильнягин залихватски остановил «козла», едва не наехав на
Бочкина.
- Филимоныч, сдурел? – заверещал, испугавшись, водитель
грузовичка. – Задавить же мог!
- Так не задавил же? – парировал его претензию пожилой мент,
резво выбираясь из-за руля. – А ты вот бедную животину вусмерть
ухайдохал!
- Ну, так то - я, а то – свинья… - заикнулся, было, Кирьян, но
Сильнягин, приблизив свое небритое лицо к самому уху Бочкина грозно
прошептал, но так, чтобы не расслышал Махмуд: