Марк зажег вторую лампу, закрыл
окно, лишь бы не слышать музыки и веселых разговоров в саду.
Двигался он специально медленно, чтобы растянуть паузу и не
спрашивать дальше, но вопросов еще оставалось слишком много.
— Кто такой А?
— Александр. Он владел той же силой,
как ты, и помогал Кристоге до тебя.
— Что с ним случилось?
— Путешествовал, когда был в
отпуске, подцепил тиф и умер.
— В отпуске? — вопрос едва не
перешел в крик. Еще одна глупость — такая простая, но даже ее
понять уже не получалось. Может быть, Кристоге и соцпакет
предоставлял, и выходное пособие? Что же ему об этом при
«устройстве» не сказали?
— Да. Он проработал шесть лет,
Кристоге доверял ему. Я же говорю, тех, у кого важные способности,
не трогают, если они сами готовы сотрудничать.
— Александр знал о других людях?
Девушка устало вздохнула:
— Да. А тебе-то что еще надо, Марк?
Ты житель Альты, Кристоге сделал тебе документы и дал права. Ты
можешь стать магом и передельщиком, большинство будут тебя уважать.
У тебя есть дом, слуги — ну? Кристоге хорошо к тебе относится. Тебе
дали больше, чем есть у большинства эйлов и даже афеноров. Тебе не
нужно сражаться за свою жизнь, тебе и так все дают!
Марк помолчал, уставившись в стену.
Бесконечный перечень «тебе» — все, что многие, и правда, назвали бы
удачей, но сейчас каждое предложение звучало еще одной строкой
приговора.
— Загон-то красивый, но то, что мы —
скот, ожидающий решения мясника, это не отменяет. Я не хочу так
жить. Неважно, что людей здесь раньше не было — теперь мы есть, и
мы имеем право на жизнь.
Лиза слушала, склонив голову набок —
вот-вот на лице появится насмешка. Но Марк видел, как проступила
жилка на тонкой шее, и почему-то это казалось более ярким знаком —
все напускное, девушка просто запугана.
— Я понимаю, ты попала сюда почти
ребенком, конечно, ты испугалась и согласилась на все, лишь бы
выжить. Больше в этом нет нужды. Мы уйдем.
Но насмешка все-таки проступила на
лице — такая яркая, как у задиры, который бросается на младшего с
кулаками.
— Марк, с чего ты решил, что у нас
есть такое право? Все, что мы можем, это выпросить кусочек мирной
жизни, но у нас нет сил стать здесь своими. И не ври, что ты
думаешь о других. Ты ведь такой же, как я, ты тоже выживальщик.
Тебе важна твоя жизнь, а не чужая. Все упирается не в то, что здесь
мучают людей, а в то, что кто-то командует тобой, и ты не согласен
на это.