Поняв, что разглядывание
затягивается, Марк быстрым движением закрыл книгу и вышел, успев
заметить, как Вадим садится на кровать и бережно поправляет складки
мантии.
Едва закрылась дверь, послышался
голос Андрея:
— Жаль его.
— Да, такой молодой, а ворчит хуже
моей слепой бабки, — откликнулся Вадим.
— Я про другое. Он многих оставил
дома, вот и сторонится всех.
— А кто не оставил, но что теперь?
Слушай, мы станем магами, что еще нужно?
Марк зашагал по коридору. Он
спускался в гостиную во время общих сборов, но предпочитал молчать
и наблюдать. Имея слишком много свободного времени, про таких вот
«молчунов» жильцы фантазировали, поэтому по дому постоянно ползали
слухи — обычно более грязные, отчего слова про «многих оставил»
даже умиляли. В этом был весь Андрей.
В гостиной сделалось шумно, горели
все лампы, на столе стояла оставшаяся со вчерашнего вечера бутылка
вина. Слова прощания не стихали с того же времени. Люди так быстро
сошлись, ухватившись друг за друга, как за спасательные плоты, и
многие сейчас не разжимали соединенных рук или не переставали
обниматься.
Марк потоптался в комнате и вышел,
забрав дорожный плащ. Прощаться не хотелось, да и не ждали этого от
него, но смутное беспокойство все равно заставило дважды
обернуться, пока он шел по коридору. Если интуиция и существовала,
то сейчас она роптала и щерилась иглами.
Входные двери стояли нараспашку,
словно спеша избавиться от непрошеных гостей. Давно сошел снег,
солнце вовсю пригревало, и уже робко показалась первая трава, а
мимоза не прекращала цвести, и день и ночь наполняя ароматом меда.
Март здесь был ласковым и обещал скорое лето.
В сад привели лошадей. Первая
пятерка людей ранним утром выехала в столичный Арьент. Следующая в
полдень уезжала в прибрежную Альту. Третью направляли в Авилу,
названную житницей Ленгерна, а четвертую оставляли в Акиде, но в ее
число вошли те, кто постарше.
Сопровождающих набрали из числа
стражей, по двое на каждую группу. Это вызывало не меньше сомнений:
они казались простой домашней охраной — боровами с грубой силой, но
без особого ума или ловкости. Или не так уж эта охрана была
проста?
Со второй пятеркой отправлялись Лаэм
и Зейн, и Марк подошел к ним, пока они крепили седельные сумки:
— А кроме лошадей у вас есть
что-нибудь? На чем вы обычно передвигаетесь? — он остановился от
животных на почтительном расстоянии.