Бэлл пила так долго, что нежелание
отвечать стало ясным еще на первой секунде, но все же
произнесла:
— Крошка — самое настоящее, если
хочешь знать. Оно со мной десять лет.
— Почему Крошка? И почему десять, ты
ведь стала Переделанной не так давно, верно?
Бэлл неопределенно махнула рукой —
то ли давала понять, что Марку лучше замолчать, то ли просила дать
время собраться с мыслями.
— Ты правда хочешь это знать?
— Ты не дала себе ни секунды, чтобы
подумать, и сразу согласилась идти. Я хочу понять почему.
На лице Бэлл так медленно появлялась
кривоватая улыбка, будто ту рисовали неумелой рукой.
— Хочешь понять? Ладно. Хорошо, —
эйлийка так крутанула вино по стенкам бокала, что капли попали ей
на рукав и на стол. — Что с моей матерью, я не знаю, я росла с
отцом и старшей сестрой. Он всегда пил и постоянно дрался — даже не
помню, как выглядело его лицо без синяков. А моя сестра... Она меня
продала.
— Что? — Марк подался к девушке, а
она отшатнулась от него, как от огня.
— Крошкой меня называли во время
работы. Да, я была шлюхой, — Бэлл говорила холодно, точно она речь
шла о человеке, до которого ей нет дела. — Хотя нам всем было по
двенадцать, когда мы начали работать, и так обращались к каждой
девочке. Теперь ты понимаешь, почему я тоже хочу сбежать?
— Ублюдки, — выдавил Марк. — Мне
жаль...
— Да не нужна мне твоя жалость, —
равнодушно откликнулась Бэлл. — Ты спросил — теперь слушай. Я ведь
говорила, что нужно знать, что делать с правдой. Ну вот она. Если
хотите, можете бросить меня здесь.
— Бросить? Всем плевать, кем ты была
раньше, — Марк взял грубоватый тон, решив, что его эйлийка поймет
лучше, чем сожаления и любые обещания. — Это мы нуждаемся в тебе, а
не ты в нас, и это ты можешь нас бросить.
Подошел Кэй и встал за спиной Бэлл.
Сделав паузу, она заговорила с еще большим напором и злобой.
— Я ведь дважды переделанная. Когда
мне было четырнадцать, я забеременела. Мне было страшно
признаваться, и хозяйка нашего дома упустила момент, ребенка
пришлось оставить.
Кэй осторожно обошел стол и сел
напротив Бэлл. Он не спускал с нее взгляда, девушка пристально
смотрела в ответ.
— Она сказала, его придется отдать в
приют, а упущенное время я отработаю. Только... Не знаю, я как
увидела ее, сразу поняла, что ни за что не отдам! Это была девочка,
Лима, и у нее уже волосы были, рыженькие, — Бэлл скользнула
взглядом по Кэю. Голос дрожал, она с такой силой закусила губу, что
выступила капелька крови.