Не было никаких клавиш, ни черных,
ни белых, ни одной из восьмидесяти восьми, да и диапазон
простирался не от субконтроктавы и до пятой октавы, а затрагивал
весь мир. Черт возьми, как же он хотел забыть, как его в детстве
приковали к пианино и провезли по городам, заставляя выступать. Не
спрашивали тогда — не спросили и сейчас.
Что же. Видимо, звук появится не
после удара молоточком. Марк провел рукой снизу вверх, сложив два
пальца так, как если бы зажимал медиатор. Перед ним была дверь в
столовую: она превратилась в скопище точек, точно подхваченные
волной, они разошлись по двум сторонам, на стекле появилась
трещина, и оно обрушилось на землю осколками.
Марк опустил руки и снова поднял,
уставившись на них. Золотые линии изменили положение: теперь это
были не натянутые струны, а просто нити, которые огибали контуры
тела, не касаясь его, и в столь же хаотичном порядке расположились
повсюду, как небрежно брошенный и распутавшийся клубок.
Марк не понимал своих сил и, тем
более, не понимал их предела. Мыслей была гора — шаткая куча, и
едва задев ее, он оказался погребен под ней. С афенором хотелось
поговорить, слишком о многом.
Пройдя опустевшую столовую, Марк
быстрым шагом двинулся по коридору. Если за людьми и обещали
следить, не осталось никого, точно все в особняке вымерли или
затаились, предоставив гостям разбираться с магией
самостоятельно.
В коридоре взгляд уцепился за
зеркало: волосы всклочены, зрачки расширены — затем даже
собственное отражение распалось на точки. Марк миновал его и вышел
к парадной лестнице.
Здесь было тихо, мягким янтарным
светом горели лампы. Со второго этажа спускалась девушка. Сначала
он заметил платье с длинным разрезом, которое прекрасно оголяло
ноги при каждом шаге. Затем — сколько золотых нитей вокруг нее и в
последнюю очередь — маленькие, загнутые назад рожки, как у серны
или, может, газели, и коричнево-бежевую чешую на запястьях и
шее.
Незнакомка кинулась навстречу
первой. Марк поднял руки, но вот уже она сжала его за горло
сильным, неженским движением, ладонь начала покрываться чешуей. Он
попытался перехватить ее запястья, но девушка легко, как игрушку,
потянула Марка в сторону и ударила головой о перила.
Очнулся он уже в своей комнате и
понял, что семь дней дороги ничто по сравнению с неделей боли.
Первая магия действительно многое брала, а дала только крупицы.