Девушки погружаются в привычную
перепалку, а я допиваю вино.
Маркус Чэн с этим своим… жениховским
резюме безусловно впечатляет.
И подтверждает, что брак со мной ему
необходим как воздух – попробуй-ка развить свое дело в городе, где
всё и вся, куда не ткнись, принадлежит клану Мейли!
[1] Крестьянин, деревенщина.
Наконец-то озвученное мной
приглашение на «благодарственный» (за спасение) ужин оборачивается
неожиданностью: Чэн вдруг выдвигает встречное предложение – прийти
на встречу ко мне домой. Я слегка теряюсь.
- Но это как-то немного…
В голосе собеседника появляется
явственная насмешка.
- Что такое, Эбигейл? Вы же побывали
в моем доме и ничего ужасного при этом не произошло.
Клянусь, я не буду покушаться на вашу добродетель или… похищать
ваши драгоценности!
Беззвучно хмыкаю: мои драгоценности –
по-настоящему ценные, имеется в виду, – хранятся в
банковской ячейке и достаются лишь по значительному поводу.
Которого давно уже не случалось.
А насчет женской добродетели… Теперь
я знаю, что принадлежность к уважаемой богатой фамилии
автоматически защищала меня раньше и от многих неприглядных
аспектов жизни - в том числе и от сексуального харрасмента. Хорошо,
наш ректор, пусть даже сам он до сих пор неравнодушен к хорошеньким
девичьим личикам, очень строг к подобным явлениям в университете.
Парочка увольнений работников мужского пола, позволявших себе
лишние вольности на рабочем месте, - тому доказательство. Ну а вне
работы, хоть и с опозданием, пришлось осваивать тактику защиты
самой. Так что предполагаемым «покушением» на мое тело уже не
оскорбишь и не удивишь.
- Хорошо, приходите завтра вечером к
семи, - решаюсь я. – Только уточните, какие продукты или напитки вы
не любите.
Чэн хмыкает в свою очередь
- Я – крестьянский сын, поэтому ем и
пью всё!
Вот и прекрасно.
Отключаюсь и оглядываюсь. Наверное, к
визиту малознакомого человека следует навести порядок в квартире?
Хотя по жизни я аккуратистка, да и с метелкой-тряпкой знакома с
детства: матушка считала, что ее дети должны быть готовы и к
трудным временам. «У нас такие с вашим папой были! – вещала она,
значительно округляя глаза. – Я даже сама по утрам ходила на рынок
и повсюду выискивала скидки, представляете?!». Ее отец, а наш
дедушка Чо, недовольный выбором своей единственной дочери, был
первое время к молодым очень строг. И скуп. Смягчился, лишь когда
на свет появился наследник мужеска пола – наш Шон. И даже дал ему
свою фамилию.