Он никогда не осуждал свою мать. Не имел на это право. И тем не
менее...
Коу прикусил губы.
Тем не менее...
Была осень. Когда Коу добрался до своего дома, на улице
сгустился полумрак. Коу посмотрел на горящее окно четвёртого этажа
и сразу направился на детскую площадку, прилегающую к небольшому
парку. Там он присел на качели, и, мерно покачиваясь, стал
ждать.
У него было несколько вариантов, как можно убить время. Посидеть
в телефоне, сделать уроки, послушать музыку... Коу уже достал
наушники, как вдруг в самое сердце его кольнуло дурное
воспоминание.
В детстве, когда у них с мамой ещё не было этого особенного
(негласного) правила, Коу часто приходилось заталкивать наушники в
ушные раковины, кутаться в одеяло и включать музыку на полную
громкость, пока мать, считавшая, что мальчик спит, даже просящая
клиентов особенно не шуметь, занималась
...Коу потёр наушники пальцами, белыми как мел в вечернем
сумраке, и медленно засунул их назад в рюкзак; затем он посидел ещё
некоторое время и вдруг поднялся и решил размяться. Странный порыв,
но почему бы и нет? Припоминая рутину, которую рассказывал учитель
по физкультуре, Коу выпрямил спину, покрутил шею, поморгал,
зажмурился... Так, не то, он делает зарядку для глаз... И стал
растягивать руки.
Он уже совершал приседания — шесть, семь, во—семь, — когда
заметил сутулящуюся фигуру с другой стороны низкой кирпичной
ограды.
Коу смутился и встал.
Неизвестный человек, пошатываясь, зашёл на детскую площадку.
Это был мужчина в офисной рубашке с застёгнутым, упирающимся в
шею воротничком, немного полный и бледный. Голова его была опущена.
Он шёл вперёд, неловко переставляя переплетающиеся ноги.
Алкаш, подумал Коу. В смысле пьяный, поправил он себя.
— Вам... С вами всё в порядке? Вам помочь? — спросил он, и в
этот самый момент с хрустом вспыхнул уличный фонарь, разливая на
мужчину холодный электрический свет.
Коу замер.
Освещённый, человек показался ему странным. Сперва он не понял,
в чём конкретно заключалась эта странность. Но затем, по мере того,
как он стал приглядываться, он заметил, какие грязные были у него
волосы. Как странно сидел на нём костюм. Какой странной,
неестественной была его поза, словно у куклы, висящей на
ниточках.
Шаркая ногами, мужчина приближался. Коу сглотнул. Приступ страха
в нём немедленно сменился смущением, затем жалостью. Возможно, с
этим человеком что-то случилось. Возможно он был ранен. Коу
переселили себя, шагнул вперёд и уже хотел спросить, всё ли в
порядке и нужно ли позвать на помощь, вызывать скорую, когда он...
Оно приподняло голову.