— То есть, могу и не вспомнить? — спросил я.
— Скорее всего, ты ничего уже не вспомнишь, — ответила Р. — Так
оно даже будет лучше, во всех смыслах. К тому же, раньше ты был не
самым приятным собеседником.
Ее мимолетная улыбка смутно напомнила мне что-то из прошлой
жизни.
— А сейчас я более приятный собеседник? Я же почти ничего и не
говорю.
— Вот именно, — она кивнула и подалась вперед. — Мы не были
друзьями, знаешь ли. И говорили не часто. С прежним тобой было
очень непросто найти общий язык. Но я выбрала тебя, потому что
знаю: процедура первичного перевоспитания не влияет на рефлексы и
боевые характеристики. Извини, когда определилась с твоей
кандидатурой, твоего согласия я не спросила. У тебя, конечно, и
сейчас есть выбор, ты еще можешь отказаться. Хотя сам понимаешь,
тогда придется вернуться к полковнику.
Она многозначительно приподняла брови и замолчала.
Стало гораздо интереснее. Значит, боевые характеристики и
рефлексы.
Р забрала меня из этой тюрьмы не для того, чтобы перевезти в
другую. Я понял, что понадобился ей для чего-то серьезного.
Такая девушка несерьезными делами заниматься не
станет.
Туман над холмистым участком дороги постепенно рассеялся и мы
поехали быстрее. За окном ничего интересного не было. Поля и леса
по обе стороны разбитого асфальта узкой трассы, кое-где стога сена,
но никаких людей или животных.
Под серыми облаками вдали виднелись столбики дыма. Где-то там за
лесом находились большие трубы. Котельные какого-то города? А
может это работали печи мусоросжигающего завода. Или чего похуже.
Концлагеря? При этой мысли сразу вспомнился запашок паленого
мяса в тюремной камере. Опять начал моросить осенний дождь. О чем я
вообще думаю?
Я перевел взгляд на Р.
Она разглядывала меня, как экспонат в музее или зверушку в
зоопарке.
— Мне интересно, что ты чувствовал, когда очнулся после
процедуры? — спросила она. – Каково это, обнаружить себя в камере и
при этом не помнить, кто ты и как там оказался?
Перчатки она сняла и я с трудом смог оторвать взгляд от двух
голубых и двух прозрачных камней, которые чередовались на кольцах
ее левой руки. Камни завораживающе вспыхивали разноцветными огнями,
когда редкие солнечные лучи пробивались сквозь облака.
На правой руке никаких колец не было, Р перебирала пальцами этой
руки короткие четки из закругленных на углах кубиков антрацитового
цвета. По легким щелчкам понятно, что кубики сделаны из камня.