Или вот другой эпизод. Мы - мальчишки поселка с названием
«Аптаза» надевши сапоги и ботинки, идем на «Разрез» бить змей и
есть землянику. В поселке геологической партии нас всего четверо в
возрасте от шести до девяти лет. Есть еще несколько девчонок, но
они с нами не водятся.
«Разрезом» называется рукотворный овраг, с треугольной дырой в
стенке. Здесь в начале века мыли золото, а сейчас росла ядреная
земляника и водилось множество змей. Они грелись на камнях и
прятались в норах при нашем появлении. Погоняв змей и поев
земляники, мы, пошарившись в кустах, густо росших по берегу
речушки, которая как и поселок тоже называлась Аптазой, нашли
золотоискательский лоток и лопату. В лотке блестела желтая
песчинка, специально оставленная очередным старателем, периодически
наведавшимся на заброшенный прииск.
Набрав в лоток песка и гальки, промыли породу. Проделав эту
операцию еще раза три, намыли всего несколько золотых песчинок.
Оставили их в лотке, а лоток с лопатой положили на место и пошли
домой довольные проведенным временем.
И третий эпизод. Мне уже восемь лет и осенью пойду во второй
класс школы, которая находится в трех километрах от нашего поселка.
Но поселка как такового уже нет. Избы остались, но стоят пустые –
все разъехались. Геологи видимо закончили свои изыскания и весь
июль вывозили буровое оборудование, склады и двигатель с
генератором – нашу электростанцию. Для этого пригнали два
бульдозера, которые проделали дорогу для грузовиков.
Всего две семьи оставались на зиму в поселке. Мы и семья
Прохоровых с сыном Мишкой, которого все называли почему то,
Минькой. Родители мои никак не могли решить куда ехать; в Таштагол,
где проживали родственники отца или в Барнаул где жили две сестры
матери. Родители Миньки были из старообрядцев и, похоже, тоже не
спешили с переездом. Так что вся деревня была в нашем
распоряжении.
Первое время, мы ходили по поселку заглядывали в незапертые
дома. В брошенных домах ничего интересного не было. В бывшей
конторе валялись на грязном полу какие то бумаги. Были здесь и
геологические образцы, в виде каменных цилиндров аккуратно
сложенных в деревянные ящики и просто небрежно брошенных на пол. В
бывшем клубе тоже не было для нас ничего интересного: валялись те
же образцы, да висела на стене прошлогодняя стенгазета. Правда, в
углу среди хлама нашлось несколько блестящих шаров от большого
подшипника. Их использовали в качестве биллиардных, вместо родных,
утерянных видимо еще в незапамятные времена. Вот и вся наша
добыча.