Отблески пламени, горячая волна.
Плевать, я уже далеко.
— Кто ты?
— Давай начнём с тех, кто попытался
на тебя напасть.
Скользкий тип.
Мы прошли насквозь второй двор, как
две капли воды похожий на первый. Ещё одна арка — и мы на
оживлённой улице. Четыре полосы, продирающийся сквозь вьюгу
трамвай, спешащие укрыться от непогоды в магазинах прохожие.
— Это люди Ярославцевых, — сообщил
мой попутчик. — Думаю, ты и сам догадался.
— Зачем ты выставил барьер?
— Разумная предосторожность. Тебе
будет интересно узнать, что мои люди вырубили ещё нескольких убийц.
Снайпера, он занял позицию на крыше вон того дома, — мужик
придержал шляпу, которую чуть не сдуло порывом ветра. И указал на
старинную пятиэтажку, первый уровень которой занимал магазин
бытовой техники. — Биомага на подхвате. Труп убрали, не переживай.
И двух боевиков у входа в метро. Кстати, тебе туда не нужно.
— Это ещё почему?
— Я на машине.
Замечаю, что мы свободно перешли на
«ты», хотя разница в возрасте очевидна. Незнакомец удивительным
образом располагал к себе. Такое бывает со случайными попутчиками в
поезде, но я подозреваю, что наша встреча далека от случайности.
Возраст мужика сложно определить — он замотался шарфом до
подбородка и надвинул шляпу на глаза. Старомодный прикид, но
выглядит стильно.
— Боюсь, у меня дела.
Останавливаюсь посреди тротуара.
Спуск на станцию метро совсем рядом.
В двадцати шагах. Никто из нас не спешит, хотя каждый понимает:
скоро прибудет группа захвата тайной канцелярии. Мои несостоявшиеся
убийцы применили «метеор», а это боевая магия, запрещённая в
городской черте. Плюс две остановки времени. Попахивает серьёзным
замесом, и я сильно удивился бы, не обнаружив на месте преступления
два-три фургона со штурмовиками. Да и полицейских сирен явно не
хватает...
Стоп.
А вот и они.
Массивные кроссоверы с мигалками —
такие полиция использует в центре города. Там, где районы
попрестижней. Копы вихрем врываются в арку, оглашая окрестности
звуками сирены. Я провожаю ребят рассеянным взглядом. Уже
отворачиваясь, замечаю линзу одноразового портала, из которой
выныривает бронированный микроавтобус. На борту — ромб с
заключённым внутри оком. Вездесущая символика фискалов.
Мне пофиг.
Уличные камеры в этом мире не умеют
распознавать лица, но артефакторика безошибочно определит психотип
Виктора Корсакова. А господин Корсаков — из касты неприкасаемых. Я
нынче консультант Его Императорского Величества по внешним угрозам,
а таким законы не писаны.